КОЖА, В КОТОРОЙ Я ЖИВУ-II. ЗАСТЕНКИ.

автор rmichaellb78

(начало в рассказе "Кожа, в которой я живу. Плен белых ночей"

КОЖА, В КОТОРОЙ Я ЖИВУ-II. ЗАСТЕНКИ.

Милицейский бобик уже около часа, как выехал из Питера. Алексей и Сергей, плотно упакованные в спальные мешки, валялись на полу, как два зеленых банана. Штырь сидел на лавке, что шла вдоль стены бобика. Закинув ноги на Алексея, он мирно похрапывал.
Пустынная извилистая дорога шла через сосновый лес. За окнами бобика в легкой туманной дымке проплывали небольшие озера, болота, редкие деревеньки. Но всего этого ни Алексей, ни Сергей видеть не могли.
Наконец, машина притормозила перед высокими железными воротами с надписью «Турбаза ОЗЕРКИ». От толчка Штырь проснулся и выругался.
-Эй, Дрозд! Не дрова везешь!
-Хватит дрыхнуть! Приехали, - повернувшись с водительского места, ответил он Штырю и начал сигналить, разрывая гудками тишину белой ночи.
Через минуту из калитки, врезанной в ворота, появился человек в черной форме охранника и подошел к машине.
-Дрозд? Чего не спится? Что там еще привез?
-Привет, Пахом! Открывай ворота! Товар от Дмитрия Валентиновича.
Пахом открыл ворота и пропустил машину на огороженную территорию. Раньше здесь располагался один из ведомственных санаториев, потом больница для душевнобольных. Но наступили смутные времена. Больницу закрыли, а территорию выкупили. О старом предназначении этого заведения напоминал трехметровый внушительный забор, идущий по всему периметру. Внутри находилось двухэтажное здание, где раньше размещался центральный корпус психушки. Теперь он был отремонтирован и смотрелся вполне презентабельно. Здесь теперь располагалась гостиница для приезжих, о чем свидетельствовала витиеватая надпись над дверью.
Вся территория была ухожена. Вековые сосны чередовались с большими лужайками и клумбами. Вдоль песчаных дорожек стояли лавочки. Вдалеке, за гостиницей, почти теряясь за зарослями орешника, находились одноэтажные бараки, в которых раньше содержали душевнобольных. Теперь это были хозяйственные постройки. Они также были аккуратно побелены. Видно было, что новый хозяин следит за территорией. Чуть поодаль находилась конюшня, откуда иногда слышалось приглушенное ржание.
Минуя гостиницу, машина подъехала к одному из бараков и остановилась.
-Штырь, сходи позови кого-нибудь, - обратился к напарнику Дрозд.
-Всё Штырь, да Штырь! – чертыхнулся Штырев и, открыв заднюю дверцу бобика, выпрыгнул наружу.
В лицо пленникам пахнуло свежестью, напоенной терпким ароматом сосновой смолы, цветущей сирени, скошенной травы и комариным писком.
После душного салона бобика Алексей с удовольствием вдыхал свежий ночной воздух.
Через минуту к машине подошли трое: Штырь, незнакомый мужик и, судя по голосу, молодая женщина. Дрозд уже тоже вылез из машины и стоял, отмахиваясь от комаров.
-Вас пока дождешься - всего заедят!
-Берите, перекладывайте на носилки и несите в первый барак в 7-ю, - мелодичным голосом давала распоряжения женщина. Штырь, Дрозд и незнакомец залезли в салон бобика. Алексей почувствовал, как его плотный кокон приподняли за плечи и ноги и положили на носилки. Через минуту его уже несли по дорожке к первому бараку. Алексей Счастливцев в легком приглушенном свете питерской ночи хорошо разглядел женщину в белом халате, идущую рядом с его носилками. Впереди носилки несли Дрозд и Штырь, а сзади им помогал молодой парень в форме охранника. Распахнулась дверь, и минутная прогулка по свежему воздуху для Алексея закончилась. По коридору, окрашенному в голубой цвет, его на носилках пронесли в самый конец барака. Именно там располагалась палата №7.
-Вот на эту кушетку! – женщина указала, куда следует переложить Алексея. Вскоре сквозь толстую оболочку своего кокона он ощутил под собой покачивающуюся поверхность панцирной сетки кровати.
-Второго принесете вот сюда, - женщина указала на соседнюю кровать. Парни вышли.
Женщина склонилась над Алексеем и заглянула в его глаза. Немного задержавшись взглядом на его лице, она вздохнула и отошла, так ничего и не сказав.
Через минуту принесли Сергея и положили на соседнюю кровать. Его друг слабо застонал.
-Прощайте, мужики! - обращаясь к пленникам, сказал Дрозд, - Надеюсь, ничего личного?
-Утром займусь вашими мужиками, видать серьезный случай, - сказала женщина, - А теперь езжайте! Не беспокойтесь за них, сделаю все, что смогу.
Дверь в палату закрылась. Краем глаза Алексей мог видеть часть белой стены и потолок. Когда его перекладывали, он заметил, что в палате всего четыре койки. На двух лежали не то тюки, не то еще что-то. Сцастливцев не успел это разглядеть.
Сейчас, когда из палаты все ушли, Алексей понял, что они с Сергеем здесь не одни. Об этом говорили иногда раздававшиеся еле различимые поскрипывания, сопение и приглушенные стоны.
Эмоциональных и физических потрясений за истекший день для Счастливцева хватило с лихвой. Его мозг сделал самое правильное решение в этой ситуации – отключил сознание, и парень провалился в сон.

* * *
- Егор! Подготавливай вновь прибывших, - нежный женский голос проник в сознание Алексея, и парень вышел из полусонного состояния и открыл глаза. На стене весело играли солнечные зайчики. Где-то за окном, которого Счастливцев не видел, галдели воробьи. Значит, уже было утро.
За несколько часов нахождения в своеобразном кожаном панцире и в коконе армейского спального мешка тело Алексея сильно занемело.
- Зоя Петровна, какого брать? – пробасил мужчина где-то справа.
- Бери вот этого, перекладывай на каталку и вези в процедурный кабинет, - опять отозвался женский голос.
Тут же Алексей почувствовал, что кто-то пытается приподнять его обездвиженное тело, и увидел над собой склонившееся небритое мужское лицо. Это и был Егор. На вид ему было около сорока лет. Переложив кокон с невольно застонавшим парнем на каталку, Егор выкатил ее из палаты в уже знакомый коридор. Алексей опять не успел как следует разглядеть внутренность своего узилища. Поскрипывая колесиками, каталка проследовала по коридору в соседнюю комнату.
Егор вновь склонился над Счастливцевым и расстегнул молнию его спальника.
- Вставай! Или за тебя все санитар делать должен? – мужик грубо подхватил шею Алексея, зажатую в широкий плотный воротник-ошейник, и усадил запакованного в кожу парня на каталке. Короткая цепочка, сковывающая ноги пленника, звякнула о металл. Не особо церемонясь с парнем, Егор столкнул его с каталки на кафельный пол. Алексей чуть не упал, но все же удержал равновесие.
«Санитар? Значит я в больнице? Но почему со мной так обращаются?» - хаотичные мысли роились в голове Алексея.
Егор был в клетчатой рубахе и джинсах. Поверх всего этого еще был надет больничный халат. На ногах санитара почему-то были надеты резиновые сапоги. Небритое и измятое лицо мужика говорило о вчерашнем обильном возлиянии. Об этом же не менее красноречиво свидетельствовал стойкий запах перегара, источаемый дыханием Егора.
Процедурным кабинетом оказалась просторная комната с большим зарешеченным окном с белыми занавесками. Стены помещения по всему периметру были обложены еще старой советской кафельной плиткой. Из мебели здесь были: стол около окна, три стула, две деревянные кушетки, платяной шкаф и стеклянный медицинский шкаф с множеством пузырьков. Было просто, но чисто. Помимо входной двери на противоположной стене располагались еще две.
-Садись, - дохнув перегаром, Егор указал Алексею на кушетку.
Парень, неуклюже передвигая скованными ногами, подошел к ней и присел. Сразу же о себе напомнила анальная пробка. Не обращая внимания на Алексея, который при всем его желании не мог никуда деться, Егор открыл одну из дверей. Там оказалась узкая длинная комната с множеством стеллажей и вешалок. Сидя на кушетке у противоположной стены, Счастливцев мог наблюдать все, что происходит в той комнате. Это была большая гардеробная. Порывшись в ней, Егор вытащил и положил на вторую кушетку какой-то сверток из черной кожи.
-Да-а-а-а…- процедил Егор, подойдя к Алексею и оценивающе оглядывая его с ног до головы, - Упакован ты, брат, на славу! Даже жалко все это снимать. Ладно, поднимайся.
Санитар взял Алексея за подбородок и заставил встать перед собой. Один за другим он стал отстегивать замки с застежек кожаного смирительного жакета. Был расшнурован и снят воротник-ошейник. Теперь Алексей мог свободно поворачивать голову.
-Пойдем, - Егор подтолкнул Алексея ко второй двери. Тот неумело засеменил ногами, скованными короткой цепочкой.
Санитар открыл вторую дверь, щелкнул выключателем на стене.
-Быстрее шевелись, мне еще второго надо подготовить! - Егор затолкал Алексея в комнату. Комната оказалась большим санузлом. Еще по советской традиции стекла в окнах были закрашены белой масляной краской. Вдоль одной стены стояло пять унитазов, с другой стороны находились ванна и душ. Там же, на некотором отдалении, стоял шкаф с открытыми полками, где аккуратными стопками были сложены чистые махровые полотенца. Стены были отделаны таким же кафелем, что и в предыдущей комнате. На полу лежала темная метлахская плитка. Ближе к окну находилось несколько столов, напоминающих гладильные доски. С потолка, как канаты в спортзале, свешивались металлические цепи с крюками, закрепленные на каких-то блоках и лебедках. Было тихо, только где-то из крана, отдаваясь гулким эхом, капала вода.
Егор подвел Алексея к одной из цепей и зацепил ее крюк за кольцо на широком головном ремне кожаного намордника, что был на парне. Потом потянул за второй конец цепи, и Алексей почувствовал, что она натягивается как струна. Теперь пленник не мог упасть или отойти в сторону.
Егор продолжил снимать с Алексея кожаные доспехи, в которые тот был упакован. Пленник почувствовал, как санитар умелыми быстрыми движениями расстегнул ремни смирительного жакета. Молния на спине пошла вниз, и плотная кожаная оболочка, обтягивающая торс и руки парня, упала на пол. Алексей попытался размять затекшие руки, но Егор не дал ему этого сделать. Резким движением он завел руки пленника за спину. На запястьях Алексея щелкнули наручники. Счастливцев попытался протестовать: замычал и начал дергаться на цепи. Тут же его пыл был остужен резким ударом под дых.
- Не советую, - односложно сказал Егор и продолжил, как ни в чем не бывало, раздевать притихшего Алексея. Не прошло и пятнадцати минут, как все, что так тщательно надевали на пленника Дрозд и Штырь, было снято и аккуратно сложено на одном из столов. Кучу мелких замочков санитар сложил в картонную коробку.
Алексей стоял полностью голый, время от времени перебирая босыми ногами на холодном кафельном полу. Только на голове парня еще красовался кожаный намордник, надетый поверх вязаной черной маски с вырезами для глаз и носа. Рот пленника по-прежнему был заклеен скотчем.
Егор нагнулся и сцепил голые ноги Алексея короткой металлической цепочкой, что была на нем раньше.
Наконец санитар занялся головой парня. Отцепив крюк от намордника, он приладил к этому крюку кожаный ошейник. Намордник и вязаная маска были сняты с головы Алексея, и тут же ошейник плотно обхватил его шею.
Алексей вновь замычал сквозь скотч, пытаясь что-то объяснить санитару Егору. Парня стала бить мелкая дрожь, не столько оттого, что замерзли ноги, сколько от нервного напряжения, которое опять, как и вчера, стало сковывать его тело.
-Ничего, парень, Зоя Петровна она врач хороший. Быстро тебя вылечит. У нас и не такие буйные больные становились, как шелковые, - санитар потрепал пленника по щеке. – Не зря же тебя так упаковали. Явно буйный.
Алексей, все еще не понимал о каком лечении идет речь. Егор вышел в соседнюю комнату. Через минуту санитар вернулся с белой металлической эмалированной кюветой, и поставил ее на одном из низких столов, напоминающих гладильные доски. На кювете стояла резиновая медицинская груша, большой медицинский флакон с мутноватым раствором, там же лежала ампула с каким-то препаратом и одноразовый шприц. Краем глаза пленник заметил, что санитар вскрыл ампулу, и ее содержимое перекочевало в шприц.
-Ну-ну, парень, успокойся! Нам тут приступы не нужны! Сейчас все будет хорошо, – Егор почти по-отечески и даже с сочувствием похлопал дрожавшего Счастливцева по плечу. В ту же секунду парень почувствовал легкий укол в ягодицу. Алексей ощутил неприятное жжение, и тут же непривычное тепло стала быстро распространяться по его телу. Через несколько секунд дрожь прекратилась, и на пленника навалилось состояние легкости, безразличия и апатии. Ему стало все равно, что там делает Егор, что он ему говорит, куда ведет. Только изредка в сознание пленника, сквозь обволакивающую пелену отрешенности от внешнего мира, эхом пробивалась фраза: «Зоя Петровна она врач хороший. Быстро тебя вылечит… вылечит… вылечит…».
Когда укол подействовал на Алексея, Егор отцепил его ошейник от крюка и подвел совершенно не сопротивляющегося пленника ко второму столу. Сняв с лица Счастливцева скотч, санитар сильной рукой пригнул парня, заставив его лечь на живот поперек стола. Подойдя к одному из шкафов, с одной из полок Егор взял машинку для стрижки волос.
Через минуту и без того короткие волосы Алексея мелкими клочками стали падать на пол. Егор, как заправский парикмахер быстро и ловко остриг пленника наголо.
-Вам височки прямые или косые? – хохотнул санитар и отключил машинку. Далее Егор вернулся к кювете, взял резиновую грушу и набрал в нее раствор из флакона. Подойдя к смирно лежавшему Алексею, Егор вытащил у него анальную пробку и вставил резиновую грушу в анус парня, влив туда раствор. Тут же санитар заставил пленника встать и усадил его на унитаз. Не прошло и двух минут, как произошло очищение кишечника Алексея.
Егор повторил данную процедуру три раза, пока кишечник пленника полностью не очистился. Потом санитар подвел флегматичного Счастливцева к душевой кабине, и на парня обрушился поток теплых водяных струй. Через пять минут Егор вытирал безвольно стоявшего перед ним парня большим полотенцем и приговаривал:
-Ну, вот! Теперь Зоя Петровна будет довольна. Она любит, когда пациенты содержатся в чистоте! Чистота, брат, она залог здоровья!
В санузел заглянула уже знакомая Алексею женщина в белом халате. При свете дня она оказалась гораздо старше, чем показалась Счастливцеву ночью. Правда, на ее появление Алексей никак не отреагировал. Вообще на лице парня было написано спокойствие и безразличие.
-Ну, что, Егор? – женщина обратилась к санитару.
-Уже заканчиваю, Зоя Петровна, сейчас вот оботру, да снаряжу, как полагается в нашем заведении, а потом вторым вновь поступившим займусь.
-Давай, не затягивай! А то через два часа будет завтрак. Надо успеть. Сейчас тебе в помощники Ивана пришлю, – голова женщины скрылась за дверным проемом.
-Видал, какая у нас докторица?! – восхищенно обратился санитар к Алексею, все еще продолжая растирать его махровым полотенцем. – Вмиг вылечит! Ну, все хватит, пойдем.
Санитар отложил полотенце и повел раскрасневшегося Алексея назад в процедурную.
-Посиди, - Егор усадил безвольного голого пленника на кушетку и, вернувшись назад в санузел, принес все, что было до этого надето на Алексея и коробку с мелкими замками.
-Ну, давай одеваться.
Хлопнула дверь, и в комнату, покачиваясь, зашел второй санитар. Парень лет тридцати. От него так же, как и от Егора несло перегаром.
-Привет, Ванёк! – Егор пожал руку Ивану, - Ты где шляешься? Мне тут одному приходится заниматься больными. Или ты еще после вчерашнего не отошел?
-Да вот Зоя Петровна заставила в пятой палате койки переставлять, взъелась на меня, что пьяный. Грозила наказать, - еле ворочая языком, ответил Иван.
-Понятно. Опять будешь в смирительной рубашке в карцере сидеть! Говорил тебе дураку, что закусывать надо... Ладно, давай облачать вновь прибывшего.
Егор взял черные носки и натянул их на ноги сидящего Алексея.
Иван поднял пояс-корсет из черной твердой кожи, с болтающимся железным «самоварным краном» и подал санитару.
-Затычку сначала давай! Я ее в санузле забыл, - Егор указал Ивану на дверь, где еще совсем недавно Алексей «принимал водные процедуры». Пошатываясь, Иван ушел за анальной пробкой.
-Вот же шалопут! – чертыхнулся Егор, обращаясь к Счастливцеву, теперь через него и мне влетит, - Зоя Петровна она у нас строга по части выпивки. Чуть что, так сразу в смирительную рубашку и в карцер. А может и запеленать на сутки.
Наконец появился Иван. Перевернув на кушетке безвольного Алексея, он засунул в его зад анальную пробку.
-Ну, вот теперь можно и корсет надевать, - Иван перевел осоловелый взгляд на Егора.
Твердый кожаный панцирь обхватил накаченный торс Алексея. Быстрыми ловкими движениями санитар Егор затянул все ремни и защелкнул на язычках пряжек замки. Основание члена пленника вновь обхватило металлическое кольцо, а сам Лехин член был засунут в металлическую трубку с изгибом – «носик чайника». Наружу высовывалась только блестящая головка. Ремень, болтающийся впереди корсета, был продет Егором между ягодиц пленника и с натяжением закреплен на задней стороне пояса-корсета, прижимая анальную пробку и не давая возможности ее извлечь. За всем этим Алексей наблюдал как бы со стороны сквозь туманную пелену. Это все происходило с ним и вроде не с ним.
Далее санитары натянули на пленники шорты из мягкой кожи с широкими ремнями на поясе и штанинах. Член, заточенный в металлическую тюрьму, прикрыл отстегивающийся кожаный клапан-капа на молниях. Несмотря на не совсем трезвый вид, Иван не отставал от Егора и делал все быстро. Чувствовалось, что это им не впервой. Вскоре на Алексея была надета кожаная безрукавка.
Когда санитары закончили застегивать все молнии, затягивать шнуровки и навешивать фиксирующие замки, Егор подошел ко второй кушетке, где лежал черный кожаный сверток, что он принес из гардеробной. Санитар развернул его. Это оказался кожаный комбинезон. Сзади шла широкая молния, открывающаяся в обе стороны. Впереди в районе паха тоже была сделана небольшая молния.
На рукавах и штанинах комбинезона шла плотная частая шнуровка. Расслабив ее, санитары с трудом просунули в штанины комбинезона ноги Алексея, затем также с трудом в рукава были вставлены руки. Рукава заканчивались плотными мягкими рукавицами без пальцев, которые отдаленно напоминали небольшие боксерские перчатки. Молния на спине пошла вверх, и Алексей оказался полностью запакованным в кожу. Только голова еще была свободно. Навесив замки на язычки молний, Иван стал быстро затягивать шнуровку на рукавах и штанинах комбинезона. С каждой новой затяжкой Алексей ощущал, что его тело и эта кожа становятся одним целым. Ощущал, но ничего не мог предпринять. Пока Иван возился со шнуровкой на рукавах, Егор принес еще одну пару высоких черных носков и надел их на ноги Алексея прямо поверх комбинезона, а затем попытался натянуть на его ноги берцы.
-Вот же олухи! – чертыхнулся санитар, - Ему же больший размер нужен!
Егор взял уже не нужный смирительный жакет и Лехины берцы и понес их в гардеробную. Через минуту из той же гардеробной Егор принес берцы на размер больше и надел на ноги пленнику.
-Вот! Теперь, ты у нас парень хоть куда! – Егор оценивающе оглядел Алексея, - Неси-ка, Вань, маску и шлем.
Его помощник поплелся ко второй кушетке и принес кожаный шлем и вязаную эластичную маску.
Егор натянул черную маску на голову Алексея. Иван подошел к Алексею и, обдав его перегаром, начал надевать на него кожаный шлем. Алексей почувствовал, что голова оказалась в плотных кожаных объятиях. Молния на затылке была закрыта и защелкнута по всей длине на несколько замочков. Снизу к шлему была пришита половина молнии, вторая половина была пришита на воротнике комбинезона. Соединив обе половины, Иван закрыл молнию и застопорил ее на пару замков. Теперь шлем оказался намертво прикреплен к комбинезону. Открытыми оставались нос, глаза и рот пленника. Вокруг рта шли несколько заклепок-защелок.
-Теперь кляп.
Иван протянул Егору кляп с широкими нагубниками. Алексей почувствовал, как что-то резиновое раздвигает его зубы и заполняет рот. Нагубники плотно прижали кляп, который на кнопках-заклепках защелкнулся на шлеме. Два ремня, закрепленные на затылке и зафиксированные замками, сделали невозможными отстегнуть кляп от шлема.
Теперь перед санитарами стоял полностью запакованный в кожу пленник, безвольно опустив руки вдоль тела.
Еще раз оглядев, все ли в порядке с экипировкой Счасливцева, Егор подтянул некоторые ремешки.
-Давай фиксируй руки и ноги, да веди его в палату. Заодно второго привезешь, - обратился Егор к Ивану.
Иван подтянул руки Алексея к животу комбинезона, и подобно тому, как это было сделано в смирительном жакете, зафиксировал их ремнем. На язычке ремня защелкнулся маленький замочек. Ноги пленника вновь сковала короткая цепочка.
-Пойдем, - Иван положил на плечо Алексея руку и подтолкнул его к выходу из процедурной. В зеркале, висевшем около двери, Алексей увидел отражение. Рядом с санитаром не естественно прямо стоял не то космонавт, не то аквалангист, не то вообще инопланетянин со скрещенными на животе руками, стянутыми ремнем. Черная кожа плотно облегала всю его фигуру. Лицо было сокрыто шлемом-маской, видимы были только нос и глаза.
«Это кто…? Неужели это я…? Бред…» - промелькнула и тут же исчезла мысль в затуманенной голове парня.
Как сомнамбула, Алексей плелся по голубому коридору, направляемый Иваном.
Голова парня уже стала немного проясняться:
«Значит я в психушке… Но почему? Что предпринять?… Наверняка скоро выяснится, сто мы с Серегой здесь по ошибке... Серега… Где он? Что с ним?»
Иван открыл дверь палаты и, подтолкнув туда Счастливцева, усадил на кровать. В стену около изголовья был вмонтирован крюк, к которому на цепочке крепился широкий кожаный ошейник.
Ошейник обхватил шею пленника.
Теперь, сидя на кровати, Алексей мог подробно рассмотреть внутренность палаты. Зарешеченное окно с замазанным белой краской стеклом, четыре койки, застеленные армейскими синими одеялами. На двух койках, также как и он, облаченные в черную кожу сидели и сверкали глазами молчаливые пленники. Их руки, как и у Алексея, были зафиксированы ремнями к животу, а ошейники на коротких цепочках крепились к кольцам над кроватями. Такое положение не давало пленникам встать. На койке напротив лежал тугой кокон армейского спального мешка, в котором кто-то пытался ворочаться и мычать. Изредка нечленораздельные звуки издавали и сидевшие на кушетках.
Рядом с армейским спальником стояла уже знакомая Алексею женщина, Зоя Петровна. Санитар Иван направился к ней.
-Иван, бери второго, и поторапливайтесь там с Егором! Через час завтрак.
Санитар подошел вплотную к Зое Петровне. Она поморщилась, явно от амбре, исходившего от Ивана.
-Ты снова напился! Я же тебя предупреждала!!! После завтрака будешь наказан!!!
-Но, Зоя Петровна. А обещаю, что больше это не повторится, - попытался оправдываться Иван.
-Никаких «но»! После завтрака придешь в процедурную.
Санитар, понурив голову, молча стал перекладывать на каталку пленника, запакованного в армейский спальник.
«Серега. Это Серега», - вместе с сознанием к Алексею стали приходить воспоминания о вчерашнем дне. Вернулась и полнота ощущений. Анальная пробка саднила. Член пытался вырваться из своего плена. Кляп, как это не странно, был удобен и не доставлял никаких проблем. Просто не давал стиснуть зубы и что-либо говорить. Кожа комбинезона и шлема-маски плотно прилегала к телу, и Алексей постепенно стал ощущать ее и себя, как единое целое.
Сцастливцев попытался встать, но получилось только неумело дернуться - цепь надежно удерживала его на кровати. Алексей еще и еще раз попытался встать и яростно замычал, дергая скованными ногами.
Иван, погрузив кокон с Сергеем на каталку, уже покинул палату. Зоя Петровна, заметив, что Алексей барахтается на цепи, подошла к нему.
-М-м-м-ф!!! М-м-м-м-м-м-ф!!!
-Больной, перестаньте буянить! Вы в больнице для душевнобольных! С Вами ничего плохого не случится. Это же для Вашего блага пришлось Вас изолировать от общества. Я ваш врач и буду вас лечить. Если будете вести себя хорошо, то скоро Вас выпишут, - говорила Зоя Петровна строгим, но приятным голосом.
При свете дня она уже выглядела не такой молодой. Морщинки у глаз, складки около губ выдавали возраст женщины. Ей было далеко за сорок, скорее даже ближе к пятидесяти. Однако для своего возраста она сумела сохранить девичью стройность фигуры и привлекательную внешность.
Алексей, все еще продолжал дергаться и извиваться на цепи, но скоро выдохся и затих. Остальные обитатели палаты все это время сидели смирно и лишь изредка тяжело вздыхали, наблюдая за бесполезными потугами новенького.
Зоя Петровна вышла из палаты. Три парня, запакованные в кожу, остались молча сидеть на своих местах.
«Блин!!! Я в дурдоме? Как это возможно?!! За что?!! Из-за Серегиной квартиры?!!», - Счастливцев стал прокручивать в мозгу события прошедшего дня. Из всего происшедшего радовало одно – они с Серегой остались живы, несмотря на всю безнадежность своего положения. Что можно было предпринять в такой ситуации? Только поговорить с врачом и объяснить ему все происшедшее. Когда-то же она будит с ним беседовать?! Оставалось только ждать…
Счастливцеву казалось, что время остановилось. Только член пульсировал в металлическом плену, доставляя Алексею смешанное чувство боли и подступающего оргазма. Откинув голову к стене, парень застонал.
Наконец раскрылась дверь и на пороге появилась запакованная в кожу фигура Сергея в сопровождении Егора и поникшего Ивана.
-Давай, Ванек, забирай всех на завтрак из этой палаты, а я из соседней заберу, а потом пулей в процедурную. Зоя Петровна сказала, упаковать тебя, да в карцер отвести.
Иван тяжело вздохнул.
-Только ты уж поаккуратнее там.
-Это уж как получится, - хохотнул Егор и похлопал напарника по плечу.
Иван, огорченный тем, что его ждет наказание, выплеснул все свое недовольство на обитателей палаты.
-Давай, бараны, стройся, - санитар отцеплял цепочки с ошейниками от крюков и пинками выгонял неуклюжих пленников в проход между кроватями.
Быстрыми движениями цепочка ошейника одного из пленников была пристегнута к ошейнику Сергея, следующего пленника Иван таким же образом пристегнул ко второму. Через минуту к ним присоединился третий парень. Алексей был последним. Получив пинок под зад, Счастливцев, чуть не упав, вылетел в проход между кроватями. Иван яростно дернул его за цепочку ошейника и пристегнул к стоявшему перед ним пленнику. Все обитатели палаты оказались прикованы друг к другу короткими цепями.
-Пошли-пошли, бараны тупоголовые!!! – Иван потянул за цепь Сергея, который еще явно находился под действием укола.
Колонна из четырех кожаных пленников, ведомая санитаром, медленно вышла в коридор. Из комнаты напротив такую же колонну, только из шести человек, выводил Егор.
Их привели в большую комнату, располагавшуюся в самом начале барака. Это была столовая. Алексей понял это по тем специфическим запахам пищи, которые свойственны только общепиту. Комната была большой, правда обеденных столов было всего два, да и то каждый на две персоны. Зато вдоль стены на некотором отдалении стоял сплошной ряд кресел с высокими спинками, наподобие тех, что бывают в междугородних автобусах.
Иван провел Сергея до самого дальнего стула и остановился.
-Направо быстро повернулись! – крикнул санитар, и все пленники стали поворачиваться. Алексей остался стоять, как и был.
-Тебе что, не понятно?! – Иван с ожесточением дернул Счастливцева за плечо, заставив повернуться.
-Садимся!!! – Иван толкнул на кресло все еще не пришедшего в себя Сергея. Остальные пленники, как костяшки домино, увлекаемые короткими цепочками на ошейниках, один за другим тоже плюхнулись на кресла.
Егор, усмехаясь над Иваном, усаживал своих пленников следом. Около стены осталось пустыми еще пять кресел.
-Вань, да ты не нервничай! – с издевкой сказал Егор, - От наказания это не спасет!
-Да пошел ты! Блин! Пили же вместе с тобой, а наказывают только меня!!!
-Дурак ты, Вань!!! Если нас обоих наказать, кто же за психами следить будет, - с белоснежной улыбкой парировал Егор.
Окончив препирания, санитары стали готовить пленников к приему пищи.
Над каждым из стульев висело приспособление, напоминающее трубку с двумя кожаными ремнями. Подойдя к Сергею, Иван отстегнул его кляп и вынул изо рта. Тут же он взял с крючка трубку с ремешками. Трубка заняла место кляпа во рту пленника. Ремешки защелкнулись на голове Сереги, а шею парня обвил ремень и зафиксировал ее к спинке стула.
Алексей не успел опомниться, как трубка из толстой резины плотно вошла в рот, а голова вдавилась ремнем в мягкую обивку спинки кресла. Иван нажал на какую-то кнопку на стене и спинки кресел, на которых сидели его пленники, откинулись назад. Теперь Алексей уже не сидел, а полулежал в кресле.
-Анфиса! У нас двое новеньких! Для седьмой палаты еще два комплекта давай! – крикнул кому-то Егор, тоже уложивший своих подопечных в кресла.
На противоположной стороне столовой располагалось раздаточное окно. Оттуда показалось лицо молодой дородной бабы, которая хрипловато пробасила:
-Сейчас, родные мои! Несу!
И уже через минуту из двери, что находилась рядом с раздаточным окном, выплыла пышных кустодиевских разливов женщина с небольшой тележкой, на которой стояли литровые пластиковые бутылки с какой-то серо-мутноватой массой.
Иван подхватил тележку и, ущипнув взвизгнувшую Анфису, покатил тележку к Сергею. Одну за другой санитар пристраивал бутылки к резиновым трубкам, засунутым во рты пленников. Очередь дошла до Алексея. Иван прикрутил бутылку к его трубке. Вязкая сладковатая жидкость стала медленно вливаться в рот пленника. С непривычки парень поперхнулся, но потом приноровился и стал сглатывать теплую массу. Это была обыкновенная жидкая манная каша. Пустой еще со вчерашнего дня желудок ответил урчанием. Алексей чувствовал, как теплая каша постепенно заполняет его.
В столовую заглянула Зоя Петровна.
-Как новенькие? – спросила она у Егора.
-Привыкают, - односложно ответил Егор.
-Хорошо, после завтрака всех отведете на прогулку, а новеньких ко мне. Да, и ты Иван не забудь!
-Не забуду, - буркнул Иван.
Пока манная каша медленно вливалась в пленников, санитары успели с аппетитом позавтракать яичницей и выпить чаю, которые принесла им улыбчивая Анфиса. Наконец последние капли каши стекли по стенкам бутылок. Подождав еще минут десять, Иван с Егором стали отвинчивать бутылки, вынимать трубки изо рта пленников и возвращать на место кляпы. Опять спинки кресел приняли вертикальное положение, и санитары стали помогать запакованным в кожу пленникам встать. Отцепив Сергея и Алексея, Иван повел их в процедурный кабинет, а Егор повел оставшихся восемь пленников на улицу.
Иван постучал в дверь.
-Войдите, - раздался моложаво звонкий голос Зои Петровны.
-Вот привел, как велели, - Иван держал Сергея и Алексея за цепочки, закрепленные на ошейниках.
-Хорошо. Посиди с этим на кушетке, - Зоя Петровна указала на Сергея.
Подойдя к Алексею, врач отстегнула кляп и вынула его изо рта парня. Впервые за минувшие сутки он смог разговаривать. Правда, это получилось у него не сразу. Сглотнув слюну, он спросил:
-Где я?
-Вы в лечебнице для душевнобольных.
-Но почему я здесь? Это ошибка!!! Я совершенно здоров!!! Клянусь Вам!!! Милиция вместе с проститутками пытается отнять квартиру у моего друга…, - сумбурно начал объяснять он Зое Петровне.
Она молча и внимательно слушала, иногда участливо покачивая головой и записывая что-то в какую-то тетрадь.
-Вас как зовут? – вдруг перебила его женщина.
-Алексей… Алексей Счастливцев.
-Алексей… - как-то задумчиво протянула она, - Понимаете, Алексей, у вас очень сложное психическое заболевание. И все, что вы мне тут рассказываете, просто не может быть. Да, вас привезла милиция…, но вы же убили трех человек! Вы опасны для общества! Вы конечно же будете все отрицать, так как ничего не помните. Вас признали невменяемым, и вот теперь вы тут будете лечиться. На это даже есть постановление суда.
-Какое убийство, какой суд?!!!! Да я только вчера приехал в Питер!!!! Вот спросите у моего друга!!! Выпустите меня!!! - заорал Алексей и, вскочив, ринулся к врачу.
Иван мгновенно кинулся со своего места и удержал Счастливцева на стуле. Тут же кляп вернулся в рот пленника.
-М-м-м-мф!!! М-ф-ф-ф!!!!
-Спасибо, Иван. А вы не волнуйтесь, Алексей. Все будет хорошо. Мы поборем вашу агрессию.
Зоя Петровна нажала кнопку на столе и, через минуту в ее кабинет зашел Егор.
-Егор, уведите этого больного, а потом приходите за вторым, - врач ласково улыбнулась санитару.
Взяв за цепочку, пытавшегося сопротивляться и мычать Алексея, Егор поволок его по коридору.
-Не дури, парень, хуже будет, Зоя Петровна если осерчает, то держись! - говорил он Алексею, вытягивая его на улицу.
Яркое солнце ударило в глаза Счастливцеву, и на секунду он зажмурился.
В лицо пахнуло уже почти летней свежестью.
Алексей огляделся. За зарослями орешника вдали проглядывало двухэтажное здание. Прямо напротив барака, из которого санитар вывел пленника, находилась конюшня. Оттуда доносилось лошадиное ржание и несло специфическим запахом навоза, смешанного с конским потом. Перед входом в конюшню старый усатый мужик трепал за гриву огненно-черного жеребца.
-Ну-ну, Красавчик, не бойся, - старик пытался успокоить коня, фыркающего и косящегося на запакованного в кожу Алексея. Конь все время норовил встать на дыбы.
-Привет, Пахом!
-Здорова, Егор. Проводи уж своего психа. Вон Красавчик все никак не привыкнет к этим вашим кожаным куклам!
-Увожу-увожу, - санитар потянул Алексея за цепочку и повел за барак, в тень деревьев.
-Жалко мне вас психов, - говорил он Алексею, не оборачиваясь, - Вроде все убийцы да насильники, каких и земля носить не должна, ан нет! Все же твари божьи. Это бес в вас вселился. А Зоя Петровна она его изгонит! Будь уверен. Я то и сам у нее лечился…
Егор не договорил. Они подошли к большой беседке, где на лавках вдоль стен сидели пленники. Как и в палате, их ошейники были закреплены цепью к металлическим перилам ажурной беседки, а цепочка на ногах приторочена к металлической перекладине, проходившей под лавкой. При всем желании у них не было возможности убежать, да и просто встать.
-Посиди, подыши воздухом, - сказал Егор и, приторочив пленника к перилам и перекладине, удалился.
Через десять минут он привел Сергея и, чего не ожидал Алексей, Ивана.
Иван был в кожаной смирительной рубашке с кляпом во рту и таким же ошейником с цепочкой.
Усадив и приторочив Сергея рядом с Алексеем, Егор заговорил с Иваном.
-Эх, Ванька! Не держи на меня ты зла! Дружба-дружбой, а служба – службой!!!
-М-м-м-м-ф!!!
-Ну, ничего не поделаешь, брат! Посидишь до завтрашнего утра в карцере. А может это и к лучшему! – заржал Егор, - Отдохнешь. Чего тебе с психами возиться? Да и Анфиса поди устала от тебя?! Смена караула! Навещу ее в полночь!!! Ха-ха-ха!!! Помну мясистые бока!!!
-М-м-м-м-ф!!!! – с ожесточением замычал Иван и попытался ударить ногой Егора.
-Да шучу я, шучу!!!! Успокойся!!! Мне и моей Нюрки хватает.
Пока Егор подкалывал бедолагу Ивана, Алексей повернул голову и попытался посмотреть на друга. Сергей тоже обернулся и как-то по-мальчишески всхлипнул. В глазах друга Алексей прочел отчаяние и страх.
-Так, граждане душевнобольные, подышали? А сейчас прогулка, чтобы организм не застаивался.
Длинная цепочка из двенадцати человек медленно потянулась по узкой лесной тропинке.
Впереди шел Егор и вел «под уздцы» Ивана, за ним следовали все остальные пленники, сцепленные друг с другом за ошейники короткими цепочками. Через десять минут эта своеобразная процессия подошла к трехметровому бетонному забору с колючей проволокой наверху.
Тропинка пошла вдоль забора, постепенно забирая влево. После получаса ходьбы пленники вновь оказались около своего барака. Там их уже поджидала Зоя Петровна.
Она помогла Егору развести всех пленников по палатам и усадить на койки, зафиксировав ошейники к кольцам на стенах. Остался один Иван.
-Ну, пойдем! – Егор дернул его за цепочку и повел в карцер – маленькую комнату без окон с одной кроватью. Здесь он уложил напарника на кровать и при помощи ремней зафиксировал так, что тот не мог даже пошевелиться.
-М-м-м-м-ф!!! – умоляюще стонал Иван, но Егор молча сделал свое дело и ушел, погасив свет.
Еще во время прогулки Алексей почувствовал, что на него опять наваливаются апатия, безразличие и усталость. В кашу явно было добавлено какое-то успокоительное или легкое снотворное средство. Клонило ко сну. Алексей и остальные обитатели палаты время от времени клевали носами.
Дверь в палату распахнулась, и вновь зашел Егор.
-Ну, что, граждане психи! Пора спать! Дневной сон он очень полезен. Как говорит Зоя Петровна, сон и питание залог воспитания.
Егор подошел к Сергею снял с него берцы и отцепил его ошейник от кольца. Уложив пленника на кровать, санитар четырьмя широкими ремнями зафиксировал его в районе шеи, груди пояса и ног. Сергей слабо застонал.
-Да не за что, - ответил ему Егор в своем шуточно-язвительном стиле, - Спи.
Когда очередь дошла до Алексея, то он уже почти заснул, повиснув головой на цепи. Пленник слышал, как Егор разувает и отцепляет его, укладывает на подушку. Кожаные ремни прижали к кушетке безвольное кожаное тело Егора.
-Спи, псих, намаялся, поди, с непривычки, – засыпая, Алексей почувствовал, как Егор почти дружески потрепал его по кожаному шлему на голове.

* * *

Сколько продолжался сон он не знал. Алексею почему-то снилась Зоя Петровна. Правда там во сне она была не пожилая женщина, а молоденькая девчонка. Было лето, жарко. Над широким лугом, сплошь покрытым ромашкой, высоко в лазоревом небе звенели колокольчиками жаворонки, а в густой траве неистово стрекотали кузнечики. «Иди ко мне», - звала его обнаженная Зоя Петровна, надевая на голову венок из ромашек. Она задорно засмеялась и побежала, мелькая голыми пятками, в высокую траву, искрящуюся миллионами росинок. Алексей тоже голый погнался за ней, а она, оборачиваясь и смеясь, все дальше и дальше убегала от него. Вдруг она остановилась. Алексей подбежал к ней, схватил за плечи и пристально посмотрел в ее лучистые глаза…
Сон резко прервался. Сразу исчезли небо, луг и жаворонки, а глаза Зои Петровны остались. Женщина склонилась над ним, расстегивая ремни, прижимающие к кровати.
-Пора просыпаться, - сказала Зоя Петровна, отстегивая последний ремень с шеи Алексея. Тут же она перешла к другому пациенту, а его уже поднимал Егор, надевал берцы и приторачивал цепочкой к уже стоявшему впереди пленнику.
-Егор, отведи их в туалет, а потом на обед! – дала команду Зоя Петровна и, еще раз оглядев «кожаных пациентов» вышла из палаты. Алексею показалось, что на нем врач задержала взгляд несколько дольше.
Вереницу пленников из соседней палаты, вывела незнакомая Алексею женщина в белом халате, лет тридцати.
Егор расплылся в улыбке.
-Нюра, солнце моё! Долго же ты в Питере была.
-У тетки задержалась на два дня, - весело блеснув зелеными глазами, ответила санитарка.
-А я скучал… Да и психи тоже…, - хохотнул санитар.
-Знаю я твою скуку, небось, опять с Иваном зенки заливали.
-Обижаешь, Нюрочка! Лишь для укрепления здоровья.

* * *
Алексей вновь оказался в уже знакомой ему процедурной. Заведя своих четырех пленников в санузел, Егор закрепил их к свисающим с потолка цепям.
Зашла Зоя Петровна и привычными движениями стала снимать замочки и расстегивать молнии сзади кожаных комбинезонов и на кожаных шортах, открывая ягодицы пленников.
На уже заготовленной эмалированной медицинской кювете лежали одноразовые шприцы с каким-то составом. Алексей ощутил легкое покалывание от иглы, и уже знакомое ему тепло стало обволакивать тело, погружая мозг в состояние безразличия и отрешенности.
Следом Егор расстегивал молнии впереди комбинезонов и снимал клапаны на шортах, являя миру заточенные в металл члены.
Потом, отцепляя по одному, Егор подводил пленников к низкому столу, наклонял, вынимал анальную пробку, ставил клизму и тут же усаживал на унитаз. Потом повторял процедуру.
По окончании туалета анальная пробка возвращалась на свое место, а член закрывался клапаном. Человек вновь становился пленником кожи.
Второй прием пищи ни чем не отличался от завтрака. Такой же литр манной каши постепенно влился в желудок Алексея. После укола он ощущал себя лунатиком, безвольным роботом, тупо выполняющим команды санитара.
Опять прогулка. Первый день заточения подходил к концу, а Счастливцеву казалось, что он уже вечность в этой двойной тюрьме, снаружи обнесенной высоченным забором, а внутри обтягивающей его тело плотной черной кожей…
Майская питерская ночь стерла границу между светом и темнотой. В легких сумерках на койках в седьмой палате, упакованные в армейские спальники и прочно притороченные к койкам кожаными ремнями, лежали четыре пленника. Совершенно одинаковые - безликие. Хотя?..
Зоя Петровна подошла к одному из них и провела по холодной кожаной щеке шлема пациента. Он спал. Легкая улыбка промелькнула на лице женщины, возрождая в памяти воспоминания двадцатилетней давности. Тогда тоже был май, и была единственная ночь в их жизни. В памяти возникло почти стершееся из воспоминаний лицо парня.
-Алёша, а у вас в Курске есть белые ночи?! – смеясь, спрашивала она, прижимаясь к его сильному мускулистому телу.
-Чего нет, того нет! – отвечал он ей, целуя в губы и надевая на ее голову венок из полевых ромашек…

КОНЕЦ
(продолжение следует)

Интересно....