Красная Шапочка и Серый Волк.

1.

Вообще-то не девушку (а может она тогда была ещё девушкой) звали Мари, а Красной Шапочкой её прозвали, благодаря острому словцу одного сельского увальня по имени Шарль. Нет, читатель, ты поторопился, это был вовсе не Шарль Пеьо, а простой деревенский свинопас.

Как то в жаркий полдень этот Шаршь загнал своих хрюшек в речку, а сам решил отдохнуть в тенёчке под нависшей над водой плакучей ивой.

Но тут он с досадой обнаружил, что место это уже кем-то уже занято. Укрывшись в ветвях он заметил лежащую в траве Мари, которая задрав подол платья как-то странно теребит пальчиками у себя между ног. Пьер знал, конечно, что у девочек между ног совсем не то, что у парней.

– Пизда! Она шурует пальцами у себя в пизде?

Шарль приник к земле, раздвинул высокую траву и стал пожирать глазами поросший рыжими вьющимися волосиками лобок, набухшие от возбуждения створки девичьей устрицы с блестящей перламутровой дырочкой.

Они с парнями часто говорили об этом, когда мерились хуями, или соревновались, кто дальше всех ссыкнет, но никто живую пизду не видел.

– Вот они все обзавидуются, когда я им расскажу! Впившись глазами в пизду Мари, парень инстинктивно сунул руку в штаны и охватив ладонью окрепший хуй, стал вверх-вниз двигать шкурку на залупе.

А с Мари происходили странные вещи. Она развела в стороны дрожащие ноги, выгнулась дугой, закатила глаза и начала стонать и визжать. Всё её тело дергалось как у паралитика, а таз ходил вверх-вниз. Свободной рукой она стала мять голые сиськи и теребить пальцами торчащие соски. Дернувшись в последний раз, Мари издала громкий крик, таз плюхнулся в примятую траву и она замерла без движения.

– Бля, – испугался Шарль, – умерла она, что ли?

Парень выполз из своего укрытия, потряс Мари за голое плечо. Та раскрыла глаза и он увидел в зрачках отражение своей глупой физиономии.

– Ты всё видел? – с блаженной улыбкой, и совершенно не испугавшись спросила она.

– Ага! Только я никому не скажу, если позволишь поцеловать твою пизду.

– Целуй, что мне, жалко? Видишь, какая она у меня мокрая, можешь всё вылизать. Только в начале, пососи вот эту пипочку.

– Вот эту, Красную Шапочку?

Так и стала Мари Красной Шапочкой.

А с Шарлем них с того дня началась половая любовь.

Он ебал её и в хвост и в гриву, и днем и утром и в обед и вечером, да и ночью умудрялся незамеченным пробраться к ней на сеновал, где они кувыркались до утра.

2.

Вот однажды утром, едва Шарль ушел, и Мари наконец то сомкнула глазки, снизу обозначилась мамаша и попросила:

– Сходи-ка, доченька, к бабушке, снеси ей пирожок и горшочек масла да узнай, здорова ли она.

– Неохота, я спать хочу. И, потом, тащиться по жаре через лес. А что, если на меня волк нападет?

– Не болтай, какие у нас в лесу волки?

– Да что ты так за здоровье бабули печешься, она нас с тобой переживет.

– Какая же ты, всё-таки, черствая! Значит, не пойдешь?

– Подумаю, – спускаясь с сеновала, ответила она, и направилась к ручью, чтобы смыть остатки ночной спермы и своих выделений.

Промывая свою пизду, она так возбудилась, что снова занялась мастурбацией и довела себя до оргазма.

– Нет, всё-таки хуй лучше, – чем пальчики, – рассудила она и собралась, было вернуться домой, как услышала разговор двух дровосеков, присевших на большой придорожный камень, и притаилась.

– Я вчера возвращаюсь домой, – начал рассказ один, – прохожу мимо домика Луизы, а она окно растворила, да и говорит:

– И что это ты, Тиль, мимо проходишь? Зашел бы, чайку попить. А сама так глазками блестит, губками румяными причмокивает, будто хуй у меня сосет, а сама грудь выложила на подоконник так, что соски прямо наружу смотрят.

– Ясное дело, баба она аппетитная, и пизда всегда мокрая.

– А ты то откуда про пизду знаешь?

– Эхе-хе! Да её только ленивый в нашей деревне не ебал.

– И ты, чтоли, ёб? – удивился первый.

– А то? Ёб и не раз! Ну, рассказывай, что дальше было?

– Ну так я зашел, она мне вина налила, а у меня и без него голова уже кругом и мысли только о том, как бы ей вставить?

– И что, вставил?

– Знамо дело, вставил, за нами не заржавеет. Я только пристроился, она жопай вильнула, и мой хуй вошел как нож в масло. А соки по ляжкам прямо ручьями потекли.

– А я про что говорил?

– Ну, я ещё своей спермы добавил, залил её пизду по самые края.

– А дальше то что?

– Что, что

– Какой же ты Тиль молодец! А нет ли у тебя на примете ещё какого мужичка, чтобы меня в два ствола выебали? Давно одна живу, изголодалась по хуям!

– Слушай, Тиль, так давай сейчас же к ней и отправимся, раз она истоскавалась, я тоже не прочь ей вставить по самые яйца.

– Так давай! Я сейчас со скотиной управлюсь, коню корм задам и зайду за тобой.

Мари чуть на месте не подпрыгнула и не обнаружила себя, услышав такое. Ведь мужики говорили про её бабулю.

– Вот ведь сучка какая, ещё и в попу хочет на старости лет. А меня Шарль ещё в попку не ебал, надо будет попробовать. Только, кто бы показал, как это делать? Придумала! Раз мужики собрались к ней, то надо их опередить, забраться на чердак и оттуда посмотреть, как они будут её ебать.

Она дождалась, пока дровосеки ушли, и побежала домой.

– Где там этот пирожок и горшочек масла, – отдышавшись спросила она мать, – так и быть, отнесу.

– Я всегда знала, что ты добрая девочка, – мать всплеснула руками и стала собирать корзинку.

– Вот же курица, – подумала про себя Шапочка, – да если бы не анал, хрен бы я куда пошла.

3.

Забыв о бессонной ночи, весело побежала Шапочка по лесной дороге, в предвкушении того, что увидит, как её бабулю будут в два ствола ебать.

– Эй, девочка, – услышала она за спиной хриплый голос, оглянулась, и увидела, что сзади за ней трусит огромный волк, – ты куда так спешишь?

— Иду к бабушке и несу ей пирожок и горшочек масла, слегка испуганным голосом, ответила она.

– А, далеко живет твоя бабушка?

– Вообще-то далековато.

– А не хочешь сесть мне на спину, я тебя мигом к ней домчу.

– А чем я с тобой расплачиваться буду, – спросила Шапочка, помятуя поговорку, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

– Да ты напрасно меня испугалась, – ответил волк и оскалил в улыбке свои большущие зубы, – я не стану есть такую привлекательную девушку.

– Вообще-то, я давно уже не девочка, – слегка успокоившись и обратив внимание на появившуюся из чехла красную головку, ответила она, так что, пожалуй и смогу с тобой рассчитаться.

– А как тебя зовут, девочка?

– Да что ты заладил, девочка, девочка. Говорю же что давно не девочка. Вижу же, что хочешь. Мари я, или Красной Шапочка. А тебя самого-то как звать?

– Серый Волк я.

– О, значит Серж! Ну что, Сержик, может оттрахаешь меня, перед тем как везти, а то устанешь, и с тебя уже никакого толка не будет.

– Что ты, Мари, – смутился Серж, я вовсе не это имел в виду.

– А я имею ввиду именно это, Шапочка подошла к нему поближе и охватила ладошкой уже почти полностью вылезший из мешочка волчий хуй, – что имеешь, то и введешь! Природу не обманешь, твой красавец сам за тебя сказал, что он хочет.

– А я имею ввиду именно это, Шапочка подошла к нему поближе и охватила ладошкой уже почти полностью вылезший из мешочка волчий хуй, – что имеешь, то и введешь! Природу не обманешь, твой красавец сам за тебя сказал, что он хочет.

Серж аж взвыл от удовольствия и задвигал тазом так, что весь его огромный красный с фиолетовой паутиной вен хуй обнажился.

– Да, Серж, – Шапочка аж задрожала, в предвкушении того, что эта палка скоро окажется в её похотливой пизде, – сегодня точно мой день. Мало того, что меня всю ночь Шарль ебал, так сейчас я получу ещё и твой хуй. Надеюсь, ты не проткнешь меня насквозь этой штукой.

– Нет, что ты, я буду потихонечку, – дрожащим голосом сказал волк, но Шапочка его перебила:

– Ну, на потихонечку я не согласна. Ебать так ебать! Хочу, чтобы ты так расковырял мои дырочки, чтобы я неделю не могла на попку сесть. А если не сможешь, то пойдешь искать себе других девочек в округе.

– Нет-нет, – испуганно завопил волк, смогу, выебу так, что месяц не будет зудеть.

– А в попку ты тоже можешь?

– Нет, у нас это, как-то, не принято.

– Надо учиться, Сержик. Ну, ничего, я вижу ты мальчик способный.

С этими словами она встала на колени, охвтила губками волчий хуй. Тот затрясся и стал энергично вгонять елдак в её глотку.

– Эй, эй! Не спеши, это я для разминки делаю. Хочу, чтобы ты в пизду мне кончил и наполнил её своей спермой.

С этими словами она буквально распластала свои сиськи по мягкой траве и подсунула свою давно текущую пизду под нос волку.

– Вылижи мне всё там, доведи меня до оргазма своим шершавым языком, а потом выеби так, чтобы я сознание потеряла.

Но, волку уже не нужно было ничего объяснять, опьяняющие запахи женской пизды так ударили в его башку, что он накинулся на сочащуюся щель. Запах ни одной сучки, которых ебал раньше волк не был сравним с этим пьянящим, сводящим с ума ароматом.

– Хорошо, Сержик как хорошо, – виляя задницей и насаживаясь на язык волка, лепетала Шапочка, – быстрее, глубже. Засунь язык поглубже, прямо в грот любви. Аааа, пиздец, я улетаю.

Никуда она, конечно не улетела, просто испыталм сильнейший оргазм, разогнула ноги в коленях и рухнула животом на траву.

– Ну, что сказать, Сержик, – очнувшись обратилась она к своему любовнику, – куни ты делаешь классно! Теперь приступим к «водным процедурам». Я хочу сказать, что пришла пора наполнить мою пизду своей спермой. Да не дрожи ты так, я же от тебя не убегаю. Если тебе понравилось, то буду давать тебе лизать свою пизду часто.

Она снова приняла предыдущую позу, прогнула спинку, приподняв попку так, чтобы волку было удобно входить и уже хотела дать ему отмашку, мол «приступай», но самец и сам, безо всякой команды вскочил на свою самку, охватив её передними лапами, нескольк раз тыкнулся хуем между дрожащих от похоти девичьих ножек и с рыком ворвался в божественный храм любви.

– Да, да, мой хороший, глубже, быстрее, резче!

Да, как эта сучка себе представляла «быстрее», когда волчий хуй ходил в её пизде, как челнок швейной машинки. И Шапочка и волк завывали по звериному.

– Уууу! Ыыыы!

– Давай, ещё, ещё! Вгоняй весь без остатка, – умоляла она, одной рукой теребя клитор, а другой перебирая набухшие сосочки груди.

И он дал! Резким движением он загнал весь хуй в лоно сучки и затрясся, извергая в пизду сперму.

– Что же ты творишь, поганец, – Шапочка перешла на фальцет от негодования, но тут же почувствовала давление прямо у входа в пизду.

– Ай, больно! Вытаскивай быстрее хуй, я не могу это терпеть.

– Извини, уже поздно. Потерпи, красавица, сейчас твоя пизда растянется и ты почувствуешь всю прелесть замка.

Да, волк был прав, боль постепенно утихала, сменяясь непередаваеым словами ощущением блаженства. Волчий хуй внутри дрожал, даря волшебные чувства радости. Переполненная спермой вагинна добавляла чувств. Матка Шапочки вибрировала и буквально взбивала масло из волчьих «сливок». Оргазм налетел неожиданно, как цунами, как смерч, захватив всё тело женщины. Она бы и рухнула на землю, как перед этим, но волчий хуй держал её на ослабевших трясущихся ногах.

Она ощущала горячее дыхание своего ёбаря и это добавляло к телсным ощущениям и чувство благодарности к лежавшему на её спине зверю.

– Дай мне свою мордочку, – повернув к нему лицо шепнула Шапочка, – я чмокну тебя в мокренький носик. Спасибо тебе, мой ласковый и нежный зверь! Хотя, ты, конечно, не зверь. Ебёшь ты как человек, точнее, гораздо лучше, чем человек. А долго мы так с тобой будем стоять?

– А тебе что, не нравится?

– Ещё как нравится! Хочу испытывать это как можно дольше.

У Шапочки не было часов, поэтому она и знала, сколько она простояла, связанной с волком. Прилетевшая откуда-то стайка ворбьев уселась на ближайшем дереве и, как ей показалось, обсуждали наблюдаемую картину.

– Посмотрите, волк-то себе новую сучку нашел.

– Какая это сучка, это же человеческая блядина, внучка Луизы.

Но, скорее всего, Шапочка просто приписала глупым птицам свои мысли. Да, она сравнивала себя с волчихой, сучкой, и ей нравилось быть ею.

– Теперь буду чаше навещать бабушку.

Только, всему в этом мире наступает конец. Волчий узел постепенно сдулся, как проколотый детский шарик, со звуком «чпок», хуй выпал, и из пизды тонкой струйкой полилась сперма вперемешку с женскими любовными соками. Серж расправил своой язык-лопату, стал старательно вылизывать свою сучку, чем довел её до оргазма, несравнимого, конечно с тем, какой Шапочка испытала во время вязки.

– Спасибо тебе, мой милый любовник, – она обняла Сержа за шею, стала гладить спину и живот, пока не наткнулась на всё ещё возбужденный член.

– Нет, так не правильно, мелькнула в её голове шальная мысль, – он вылизал свою сучку, а его мальчик остался без внимания и ласки. Наклонившись, она припала к волчьему хую, облизала блестящий ствол, полностью всосала его, и стала посасывать, поглаживая рукой пушистые яички.

– Вот так, вот так! Человечья сучечка любит своего мальчика, – шептала она, периодически вынимая хуй изо рта и посасывая снова.

Волк в ответ сунул морду в женскую промежность и вылизывал остатки любовного коктейля.

Так они лежали на мягкой траве, ублажая друг друга, пока не услышали доносящиеся с дороги голоса.

– Ой, блядь, это же лесорубы идут ебать мою бабушку, – вскрикнула Шапочка.

– Да, не беспокойся ты, – оторвав язык от её пизды, сказал волк, – я сейчас их так припугну, что они обкакаяются от страха и убегут туда, откуда явились.

– Ты что? Не вздумай даже голос подавать. Во-первых, она сама их пригласила, во-вторых – должна же и она иметь хороший секс, ну и в-третьих, я хотела понаблюдать, как они будут её драть в попку, чтобы самой научиться и Шарля. Ты, кажется, хотел меня домчать к домику бабушки на своей спине. Давай, опередим их, заберемся на чердак и посмотрим, как они будут её драть. Тебе это, кстати, пригодится. Или тебе не понравилось меня ебать?

– Очень понравилось, – ответил волк, только не вспоминай больше при мне этого Шарля, иначе я его загрызу!

– Ах, мой ревнивый мальчик, – Шапочка почесала волка между ушей, не хочешь, чтобы здесь рога выросли? Но ты же мне не муж, и он, между прочим, тоже. Мне, как и бабушке, мало одного хуя.

– Знать в бабушку пошла, – попытался пошутить волк, но получил затрещину в лоб.

– Не нравится, не ешь!

– Нравится, нравится, – хер с ним, с твоим Шарлем, пусть живет, пока.

– Ну, всё, мой верный конь, помчали, не то всё самое интересное пропустим.
5.

Волк мчал Шапочку, не разбирая дороги, срезал углы и поэтому наши герои прибыли на место имения бабушки раньше ёбарей-лесорубов.

Зайдя с огорода, они по шаткой лестнице поднялись на сеновал, пробрались по чердаку к люку, расположенному прямо над бабушкиной кроватью, приподняли его так, что в образовавшуюся щель хорошо была видна «сцена», на которой скоро должен произойти «половой акт».

Вскоре к дому подошли лесорубы. Луиза, увидев гостей сразу всполошилась.

– Неужели Тиль правда привел приятеля, чтобы выебать меня в два ствола? Ба, так это же Жан. Бедная моя жопа, он же порвет её своим толстым хуем! Но, теперь уже назад дороги нет, надо хорошенько смазать ему ствол гусиным жиром, да и свою дырку тоже не обидеть.

Раздался требовательный стук в дверь.

– Кто там? – притворным фальцетом пропела она, – я гостей нынче не ждала.

– Да мы, это, – хором ответили лесорубы, мимо проходили. Дело к вечеру, припозднились мы, Тиль и предложил, проведать куму Луизу. Может ей помощь какая нужна, дровишек там нарубить?

– А что ж, ваши топоры до сих пор зачехленные, – хитро заулыбалась она, кивнув головой на бугры в их штанах. До палок мы, я думаю, ещё доберемся, а пока садитесь за стол, я сбегаю в погребок, принесу вина.

Сказав это, она, виляя задом как молодуха, потрусила во двор, промыла хорошенько задницу, обильно смазав всё внутри, достала бутыль красного сухого вина, головку сыра и выдернула с грядки несколько головок лука.

Шапочка и Волк притаились в темноте и внимательно следили за происходящим.

– Ну, как ты думаешь, Жан, она действительно готова, чтобы ей вставили в обе дырки, или просто кокетничает.

– Знамо дело, даст, – отвечал тот, – видал, как она жопой крутит-вертит?

– Да бабы они все горазды жопой крутить, а как до дела дойдет, то ножки сожмет, «я, мол, не такая»!

– Ну, чего же вы не раздеваетесь, – бабулька резво вбежала в прихожую, – сидите как в гостях?

– Да мы и так вроде, – начал было оправдываться Тиль, но Жан толкнул его локтем в бок, как бы говоря: «помолчи, дурила», и стал расстегивать брючный ремень.

– Ты куда это куманек торопишься, – захихикала Луиза, я рубаху имела в виду, небось вся мокрая от пота?

– А, – смутился тот и стал стягивать с себя рубаху.

– Давайте, ребятушки, выпейти вина, устали ведь за день? Домой, наверное, я вас уже не пущу, ещё заблудитесь в темноте, да попадете в лапы Серому Волку.

– Да нахрен они мне сдались, эти дохлики, – рыкнул было Серж, но Шапочка цикнула на него, приложила палец к губам, и тот сразу притих.

Компания за столом переглянулась и стала прислушиваться.

– Кажись я волчий рык слышал? – сказал Тиль.

– И мне вроде как показалось, – вторил ему Жак.

– Ой, ну и мужики нынче пошли, – озорно захохотала Луиза, расстегивая пуговички сарафана и показывая свою пышную грудь, – ещё не выпили, а уже кажется им что-то. Волков бояться, в лес не ходить. Надеюсь ваши «топорики» не испугались?

Она подошла к мужикам сзади, проверила их крепость, разлила по кружкам вино. Они выпили по одной кружке, другой, скованность и стеснение уступили место куражу.

– А что это ты там у себя прячешь, Луиза, стал приставать Жак и вытащил на свободы арбузы с набухшими сосками, а Тиль молча задрал на ней сарафан и стал стягивать трусы.

Серый во все глаза смотрел на эту оргию. Шапочка в полутьме нащупала возбужденный хуй, и шепнула ему на ухо:

– Никак ты тоже хочешь трахнуть бабулю?

Волк оторвался от щели и обнял Шапочку.

– Не отказался бы, но, только после того, как выебу тебя. У бабули уже, наверное, и пизда такая разъебанная, что никакой замок в ней не удержит.

Пока они так перешептывались, компания внизу полностью оголилась и оргия началась. Луиза стоя на коленях и по очереди обсасывала хуи дровосеков, громко чмокая и обливаясь слюной. О, как я изголодалась по живым членам, вопила она, вытаскивая изо рта один и засасывая другой. Луиза, ты класснаяминетчица, дрожа от страсти почти хором вторили ей мужики и стали поливать её лицо и тело струями спермы.

Ах, ох, бля, как хорошо, – приговаривала бабуля, повалившись спиной на шкуру убитого медведя, лежащую на полу! Теперь готовьтес выебать две мои другие дырочки. Мужики, надрачивая хуи стали выбирать удобные позиции. Тиль лег прямо на голову убитого медведя и насадил Луизу на свой ещё неокрепший кол. Два движения пиздой навстречу члену, и Тиль уже заработал тазом, вгоняя его в мокрую мочалку. Луиза сдвинула свои дойки и стала совать ему прямо в рот, приговаривая:

– Давай, соси их, тискай, они так долго отдыхали.

В это время Жан пристроился к её заднице и уже надавил залупой на колечно ануса, но Луиза истошно заорала.

– Ты что творишь? Хочешь порвать мне всё там? Вишь, там на столе склянка с гусиным жиром. Смажь свой хуй, и у меня вход тоже.

– Да не приставай ты ко мне, – Шапочка треснула Серого по башке, учись, давай, как нужно в жопу драть.

Но те, что внизу уже не слышали, что кто-то наверху за ними наблюдает и разговаривает. Вино, страсть, оргазмы затмили всё на свете.

Жан обильно смазал свой хуй, приставил залупу к сморщенному колечку бабулиной жопы, но та не собиралась его впускать. Не долго думая, Жак шлепнул ладонью по ягодице, бабуля взвизгнула и колечко, расслабившись, пропустило залупу внутрь.

– Аааа! – заорала Луиза, – больно!

– А кто тебе сказал, что будет не больно? Терпи, привыкай, сейчас боль уйдет и станет хорошо.

– Уже хорошо, милый Жан, – охая, ответила Луиза, только ты потихонечку входи, дай привыкнуть. А ты там, снизу, что-то совсем присмирел. Давай, работай, да сиськи, сиськи тискай и соски целуй. Давай, мужики, ебите, вашу мать, я уже подхожу. Ааа! Ухуху! Умираю.

Бабуля забилась в конвульсиях, упала на Тиля, и ёбари второй раз за вечер оросили бабкино тело, теперь уже изнутри.

Увлеченный наблюдением этого действа, потеряв бдительность, Серый натянул на себя Шапочку и со всего маха вошел в девичью задницу.

– Аааа!– заорала та, почувствовав нестерпимую боль, двумя руками ухватилась за люк, и оба тела рухнули вниз, на мягкую бабулину постель.

– Здравствуй внученька, отойдя от оргазма и открыв глаза, произнесла бабушка, – и что же ты здесь делаешь?

– Вот, принесла тебе пирожок и горшочек масла, – не растерявшись, ответила внучка и протянула бабуле смятую корзинку.

Застигнутые врасплох, оба ёбаря похватали свои манатки, быстренько выскочили за порог и пустились наутёк.

– А это ещё что за образина, – бабушка ткнула пальцем в сторону Серого.

– И никакая это не образина, – вступилась за Серого Шапочка, а здешний абориген, Серый Волк! Он, между прочим, очень добрый, и говорит на человеческом языке. А ещё он умеет...

– Я уже догадалась, что он ещё умеет, взглянул на твою разъёбанную пизду!

– Да, и это он, кстати очень хорошо умеет делать, не хуже, чем твои эти Тиль и Жак, да и Шарль, кстати, тоже.

– Я же просил тебя, – взвыл Серый, –не упоминать при мне про Шарля!

– Прости, милый, – Шапочка обняла волка за шею и подставила ему лицо, – но бабушка должна обладать полной информацией, с кем ебется её внучка.

– Так-так, – бабушка увидела волчий хуй, и глаза у неё загорелись, надеюсь вы с другом останетесь на ночь у меня?

– Вот уж не знаю! Боюсь, что твои любовники сейчас поднимут большой шум в деревне, и через час-другой сюда прибегут люди с фонарями и факелами, спасать нас с тобой от Серого Волка.

– Да, ты права, вам нужно поспешать. Только, она наклонилась к волчьему уху и шепнула:

– Дорогу знаешь, милости просим в гости в любое время!
– Да, ты права, ему нужно поспешать. Только, – она наклонилась к волчьему уху и шепнула:

– Дорогу знаешь, милости прошу в гости в любое время!

– Ладно, бабуля, я его провожу и вернусь.

– Ну, иди ко мне, Серенький, я тебя поцелую на прощанье.

– Не пиздела бы ты, бабуля, на прощанье. Я уверена, что стоит мне вернуться в деревню, как он уже прибежит к тебе и будет драть во все дыры.

– Никак ты, внученька, уже его ревнуешь ко мне?

– Конечно, ревную! Это просто уму не постижимо, старую блядь только что отодрали два долбоёба, а она уже и на Серого глаз положила. Это называется, – она на секунду задумалась, как переделать поговорку, – Седина в голову, Бес в пизду!

– Ну, что же я могу поделать, если хочется? Вот доживешь до моих лет, может тебя всей деревней будут ебать, а ты будешь кричать: «Ещё хочу!»

– Ладно, Серый, пойдем, я тебя провожу, да не забудь захватить со стола вон ту склянку с гусиным жиром.

– Эйеей! Всё-то не расходуйте, мне оставьте, – вожделенно пожирая глазами волчий хуй, воскликнула Луиза.

– Ты бы лучше, бабуля, стыд свой прикрыла, а то сейчас прибежит народ, и будет стыдобища!

– Посмотри на неё, – бабуля, потрясла перед волчьей харей своими сиськами, – яйцо курицу учит. О себе подумай. Что мужики в деревне скажут про то, что ты на чердаке с волком ебалась?

– А что они скажут про то, что они тебя ебали в два ствола? – добавила Шапочка, захлопывая дверь.

На улице было уже темно, правда, месяц и звезды высвечивали контуры деревьев и лесную дорогу.

– Ну ты хоть понял, – обратилась она к волку, когда глаза привыкли к темноте, как надо в жопу? А, ни хрена ты не понял, тупая собака!

– Ты, эта, не оскорбляй! Я не собака, а волк!

– Да, все вы кобели, что волки, что собаки! Давай, быстрее намазывай жиром хуй и приступай. Да и мне не забудь смазать вход. Это ж надо было придумать, вставить в попу хуй на сухую. Смотри, как в рифму у меня получилось.

– Ну-ка, продолжи!

Волк, с банкой в руке в задумчивости посмотрел на луну и выдал:

Вставил Серый на сухую,

Шапке штучку, вроде хуя!

– Бля, – Шапочка обняла его за шею и нежно погладила шерсть на спине, – да ты, я вижу, поэт, прям второй Расин!

– Я не псина, – не расслышав имя поэта, взревел волк, и, плюхнув жир в попку Шапочки, приставил свой блестящий от смазки хуй к анусу.

– Только не торопись, как там, наверху, – умоляла его девица, похотливо двигая попкой, – нежно люби меня.

С этими словами, она двинула назад тазом, и волчий хуй, как по маслу вошел в её жопу.

– Аааа!, – взвыла от удовольствия Шапочка, – да, давай, двигай туда-сюда, не останавливайся.

И волк запыхтел, энергично дергая и вбивая в неё хуй по самые яйца.

– Сержик, как же хорошо! Это совсем не то, как в пизду. Нет, туда мне тоже нравится, но здесь просто улёт. Там кайфуешь, когда туда, а здесь – когда обратно. Ну а теперь давай, вяжи меня, разорви жопу. Хочу умереть с твоим замков в ней. Да, милый, наполни её своей спермой. Еби свою сучку!

И волк старался ублажить её. Ведь чего только не сделаешь, если женщина просит?

Ааааа... – на весь лес завопила Шапочка, – блядь, твой шар сейчас разорвет мою попку. Большно блядь, ох как больно-то, но и как кайфово. Двигай ещё, быстрее, давай, чувствую, что сейчас оргазм придет.

Но, волк уже повязал её и лишь слегка двигал хуем. Струи спермы заполнили всю жопу Шапочки и сначало каплями, а потом и, освещаемые лунным светом, тонкими струйками потекли по бедрам.

– Блядь, я в улёте, продолжала визжать Шапочка.

Волк посмотрел на освещенное окно и заметил, что Луиза не отрываясь смотрит, как они ебутся с внучкой.

– Ничего, старушка, – сладострастно облизнув рот и роняя с языка слюни, подумал он, и до тебя сегодня очередь дойдет, выебу от души. Да, что тебя раньше времени в старушки-то записали? Ты ещё ого-го баба, а сисяры твои просто обалденные, глаз не оторвать, охуеваю от них.

– Ну, что ты там затих, – Шаплчка вильнула попкой, и сперма полилас чуть не ручьем, – небось уже о бабуле мечтаешь, как её будешь ебать?

– Вот надо же, какая у баб интуиция? – подумал Серый, – без слов всё понимают.

– Вот что мы с тобой упустили, так это не взяли с собой кружку, чтобы сперму твою собрать. Вишь, добро попусту пропадает. А с бабулей я, вижу, угадала, вон ты как покраснел?

– Да нет, это зарево от облаков так отражается.

– Да не оправдывайся ты, Серый, я тебя к родной бабулке не стану ревновать. Хотя она и получила сегодня своё, но конец мы с тобой ей испортили. Не доебали её эти лесорубы.

Наконец волчий замок опал, любовники расцепились и волк принялся вылизывать сочащуюся попку и пизду Шапочки.

– Вау, Серый, как здорово, давай, ещё, я сейчас снова кончу, – причитала девка, буквально вытирая промежность об волчью морду.

– Чую человеческий запах, – поводя носом и принюхиваясь, произнес волк!

– Нет, я охуеваю с тебя, весь нос забит моими выделениями и спермой, а ты ещё умудряешься что-то чувствовать? Хотя я запах не чувствую, а вижу уже огни вдалеке. Давай я тебя обниму на прощанье и пойду в дом. Даже не знаю, как мы с бабулей будем выкручиваться из этой ситуации. Эти двое её, конечно не выдадут, а про себя я скажу, что ты меня просто хотел изнасиловать, да я не далась.

– Да я никого никогда не насилую, мне волчицы сами дают.

– Тебе что, важно, что про тебя люди подумают?

– Нет, конечно!

– Ну, вот и ладушки! Давай я тебя обниму и разбежимся.

Не успел волк скрыться из виду, как к домику уже подбежала куча народа.

– Живая, – обрадовалась мамаша, увидев дочь, а что с бабушкой? Где она? Этот проклятый зверь её не загрыз?

– Да нет! Он как увидел, что мужики за топоры схватились, – хихикнула Шапочка, представив себе голые «топоры» лесорубов, – испугался и убежал.

Мужики с фонарями и факелами побежали осматривать лес.

– Где его теперь найдешь, будет он дожидаться, – сказал подошедший Жан, и тихо шепнул на ухо Шапочке, – надеюсь ты никому не скажешь, что видела?

– Да я ничего и не видела такого, – хихикнула она, – я так испугалась, что глаза на лоб полезли.

– Вот и хорошо, что не видела. Негоже молодой девушке лишнее видеть и знать.

Красная Шапочка и Серый Волк. Эротическая сказка. Часть 4.

(самая короткая но не имеющая конца, потому что Серый всегда носил его с собой и пускал в действие при удобном случае).

.

Красная Шапочка и Серый Волк. Эротическая сказка. Часть 5, самая короткая но не имеющая конца, потому что Серый всегда носил его с собой и пускал в действие при удобном случае..

Не найдя нигде волка, народ потянулся в деревню. Бабушка помхала Шапочке и её матери и едва закрыв дверь, услышала робкий стук.

– Неужели Серый? – с замиранием сердца подумала она, – значит есть счастье в жизни женщины! Кто там в такой поздний час?

– Это я, – смущенно прокашлял волок, эта, ваш давешний знакомый!

– А, это ты, шалун, – открывая ему дверь Луиза изобразила удивление, – никак что забыл?

– Да, я это, забыл, – ухватившись за подсказку хитрой женщины, залепетал он, – ну эту, как её? Ну такую штучку, не знаю, как по человечески это назвать?

– По человечески это называется пизда, – по блядски рассмеялась Луиза и приподняв подол показала волку свою заросшую густыми волосами щель.

– Да, именно это, то есть эту штучку я и забыл, – взвыл волк от радости и просунул свой шершавый язык в шелку Луизы.

Та зашлась от радости, но, остановила его.

– Давай, милый, задуем свечу, да закроемся, чтобы незваный гость не помешал нам.

– Я, эта, начал было Серый, но Луиза перебила его.

– Я знаю, что волки хорошо видят в темноте, так что не промахнешься, попадешь куда надо, ну а мне и видеть ничего не нужно, всё своей пиздой почувствую.

На этом можно было бы и закончить эту сказку (а может и не сказку)!

Волк по очереди имел и бабушку и внучку, а у меня есть подозрение, что и мамашу, и все были довольны и счастливы. У бабушки прошли все боли, она забыла и про подагру и про боли в спине, и про грудную жабу и жила только ожиданиями встречи с ночным шалуном, Шапочка же вышла замуж за Шарля, нарожала ему много детей, но периодически сбегала на свидание с волком и после этого несколько дней забывала «пилить» мужа и упрекать его в том, что он не может обеспечить семью. Но это уже совсем другая сказка!

КОНЕЦ
Автор сказки:Saliven