Блоги
offline
308   2   0   0

Отбитые смеха ради яйца

метки: ballbusting, CBT, femdom
Я зашёл в гости к О. На удивление её семьи не было дома. За кофе стали обмениваться новостями, разговорами о работе и т.п.. Немного отвлекал вид О: красные трусики и просторная жёлтая футболка, что позволяло видеть её стройные ножки, маленькую попку. Футболка, не смотря на широкий покрой, всё же позволяла оценить, на сколько мила её маленькая грудь. Соломенные волосы О свободно доходили ей до лопаток. От летней духоты на щеках был лёгкий румянец, что ей очень шло. Взгляд серо-зелёных глаз был полон позитива.
Она торопилась в дорогу. Я предложил ей помочь вынести вещи к подъезду. В последние минуты я предложил:
-Посжимаешь свой любимый антистресс на дорожку? Или, лучше, дашь по ним ножкой?
В своё время с О я познал много уголков фетиша тамакери (боллбастинга), получив от неё одинаковом много как боли в яичках от ударов, шлепков, сжатий и т.п., так и удовольствия от всего этого.
-Я тороплюсь… - сказала она.
В какой-то момент она забежала в комнату надеть уже что-нибудь поверх красных трусиков и вышла ко мне в милого вида бежевых шортах. Я же встретил её в коридоре… Стоя на коленях:
-Ну пожалуйста, - вновь попросил я.
-Вот ты неугомонный… - тихо сказала О, после чего подошла и резко ударила мне между ног, попав по яичкам и даже отведённому к животу члену.
Я согнулся, схватился за яички, колени свело ближе друг к другу. Перед лицом оказалось ножка О, которую я сразу же расцеловал. Сверху донёсся её командный голос:
-Я не разрешала сводить ноги! Ноги шире! Руки убрал! Убрал руки!
Я встал в прежнюю позу, убрал руки за спину и получил её два удара ножкой. Такая картина повторилась её пару раз, всегда оканчиваясь поцелуями ножек. В какой-то момент я поднял голову и пища спросил:
-А какой стоп-слово? Алюминиевый огурец? - пошутил я.
Она засмеялась:
-Нет. Стоп-слова пока нет. Я его не придумала, - после этого она пару секунд подумала и продолжила: - Раздевайся. Я хочу их потоптать!
Я быстро снял шорты и трусы и лёг на спину, но О позвала меня в комнату, где уже размещала по центру комнаты маленький деревянный столик. Я встал на колени и положил мошонку на столик, приподняв к животу член одной рукой. О сперва мягко поставила на них ножку, а затем начала переносить вес на мои яички. Боль била разрядами до самого сердца, я пищал и кричал. На секунду О чуть ослабила давление, посмотрела мне в глаза и с задором спросила:
-А весь мой вес выдержишь? Я похудела!
И вновь наступила мне на яички. От давления её ножки сплющенные яички “выпучило” из-под стопы, натянутая кожица мошонки блестела поверх них. О, заметив это, начала щёлкать щелбанчиками и хлестать кончиками пальцев. Каким-то чудом от боли после очередного хлёсткого удара пальчиками я выдернул яички из-под её ножки, вызвав у неё мелодичный смех.
Я встал с колен. О была уже рядом. Обе её руки оказались у меня на мошонке, зажав по яичку в каждой.
-Знаешь, как коз доят? Вот так… - с этими словами она начала поочерёдно сильно сжимать мне то левое, то правое яичко, оттягивая их то вниз, то вверх, заставляя меня приседать и вставать на носочки в такт движениям рук. Я заливался визгами и писком:
-А! А! Ай! А! Солнце! Пожалуйста! А! Хва-а-а! Ай!..
Наконец она наигралась и отпустила мои яички. Постояв несколько секунд, согнувшись и получив при этом несколько шлепков по голой попе, я смог наконец-то собраться.
Затем я помог ей вынести вещи и поковылял домой, некоторое время ещё ощущая боль в яичках и промежности, а также океан наслаждения от случившегося экшена. Ну а кровоподтёки на мошонке скоро пройдут…

Читать все комментарии (2)

Блоги
offline
178   0   0   0

Страшная сказка на Хэллоуин

Где-то в Техасе примерно в конце 19 века…

Дожди в последние дни октября стали особенно сильны. Но Джозеф - молодой работник почтовой службы, наплевав на погоду и ночь, направил коня в нужный ему городок. Дорога петляла, доступных ориентиров становилось всё меньше. Положение ухудшало то, что к девяти вечера разыгралась гроза, вспышки молний и гром которой сильно пугали коня.

Джозеф уже подумал, что заблудился, когда в свете молний увидел старый трёхэтажный дом на лысом холме. Подъехав ближе, он убедился, что это старинного вида усадьба. И на его радость в одном из окон горел свет. После долгого стука в дверь на уровне лица открылось небольшое смотровое окошко. Из темноты старушечий голос спросил:

-Кто здесь?

Джозеф раскланялся:

-Прошу простить за поздний визит! Я, кажется, заблудился. Сбился с пути и уехал не в тот край. Я даже не знаю, где сейчас, поскольку на моей карте нет чьей-либо усадьбы. Позвольте мне переночевать хотя бы на вашей конюшне. Утром я продолжу путь.

Смотровое окошко захлопнулось. Потом загремели задвижки и засовы. Дверь отворила старушка. В ночном сумраке и частых вспышках молний Джозеф нашёл её даже миловидной: седые аккуратные волосы, ясные глаза, спокойное, не слишком сильно изрезанное морщинами лицо. Для пожилой женщины у неё были излишне широкие плечи, хотя это могла быть иллюзия из-за толстой шали, накинутой поверх чёрного платья.

-Негоже в такую погоду не пустить человека в дом. Вот ключ от конюшни. Я подожду тебя здесь, пока ты, милый человек, ни поставишь коня в стойло.

Джозеф быстро поставил коня в пустую конюшню и вернулся к дверям дома. Старушка к тому моменту где-то раздобыла керосиновую лампу, с которой и ждала гостя.

-Как тебя зовут, путник? - спросила она.

-Джозеф, - с добродушной улыбкой и поклоном ответил он.

Старушка кивнула:

-Я - Сара. Пойдём. Накормлю тебя. В котле ещё есть горячий суп. А потом покажу комнату, где ты сможешь переночевать.

Сара привела Джозефа в столовую, зажгла несколько подсвечников. Джозеф осмотрелся - столовая сияла чистотой, чуть ли ни создавая атмосферу какой-то торжественности. Джозефу на секунду стало неловко, словно его внезапно прямо из-под дождя поставили посреди бала высокопоставленных господ. Пока он ел, Сара расспросила его, в какой город он направляется. Он сказал. Сара засмеялась как-то странно:

-Это ты сильно сбился с пути, дорогой. Поместье госпожи Сангре стоит далеко на север от нужного тебе тракта. Но не пугайся. Утром я покажу тебе дорогу, - и снова засмеялась.

Джозеф поинтересовался:

-А где сейчас госпожа Сангре?

Сара вмиг стала серьёзной, голос её стих:

-Госпожа купается в бане. Завтра приедут её подруги. Они ежегодно отмечают Хэллоуин здесь. Я тебе тоже приготовлю баню, но только в парилке для слуг. Постарайся там не шуметь.

Джозеф вскинул руки, как бы говоря “Да ни в жизни!”. Сара кивнула. Когда Джозеф доел, старушка быстро и тщательно отмыла тарелку и приборы, убрала хлебные крошки. Глядя на её хлопоты, Джозеф восхищённо заметил:

-Вы поддерживаете здесь такую чистоту! Это искусство, а не наведение порядка!

Старушка странно ухмыльнулась:

-Хорошая горничная обязана поддерживать порядок, чтобы… - Она провела ладонью по животу, задумавшись над чем-то, но быстро продолжила: - …Чтобы радовать глаз госпожи и свой собственный.

Джозеф понимающе кивнул.

Сара провела Джозефа в комнату на втором этаже. По пути Джозеф заметил, как сверкают чистотой перилы лестницы, как витает в доме аромат цветов. Старушка явно трудилась здесь почти непрерывно. В просторной комнате с единственной постелью и одной тумбой Джозеф оставил верхнюю одежду. Далее Сара отвела его обратно на первый этаж и уже какими-то узкими коридорами проводила в освещённую парой керосиновых ламп баню. В предбаннике Джозеф разделся, прошёл в парилку и уселся на скамью. Он заметил, что в парилке была ещё одна дверь - очевидно в господскую часть бани, поэтому постарался двигаться бесшумно.

Сидя на скамье в парилке он некоторое время наблюдал, как на его атлетически сложенном теле проступает пот, как поджавшиеся в холодной дороге яйца и член “расправляются” и принимают размеры, соответствующих мужчине, а не мальчику. В тёплой неге он задремал. Ему снились события детства. Как-то они собрались ночью в лесу с другими ребятами в канун Хэллоуина и рассказывали страшные байки. Один из ребят стал рассказывать историю про одно заброшенное поместье. Жившую там вдову многие считали ведьмой, но старались не связываться, ибо госпожа была богатой и со связями. Но однажды в ближайшем к поместью селе пропали несколько мальчиков. Мужчины села собрались толпой и пошли к поместью, чтобы потребовать у ведьмы вернуть детей. Но мужчины не вернулись ни ночью, ни утром. И вот уже днём женщины села собрались вместе и пошли к поместью. Когда они пришли, дом оказался заброшенным, а вокруг… Лежали их мёртвые мужчины.

-А что с ними случилось? - спросил самый младший в их компании.

Рассказчик чуть наклонился. У сидевшего ближе всех Джозефа в тот момент сердце билось, как у птички колибри.

-Им всем… Оторвали яйца! - с этими словами он сделал резкое движение и ущипнул за мошонку мальчишек справа и слева от себя…

Джосеф проснулся.

-Сангре. Поместье госпожи Сангре… - он пытался вспомнить испугавший его сон, но тот, как это часто бывает, ускользал и быстро таял.

Джозеф вышел из парилки, опрокинул на себя пару вёдер ледяной воды, сделав из последней несколько глотков, а затем вернулся в парилку. Он вновь хотел сесть на скамью, когда услышал слабый смех за стеной, ведущей в господскую часть бани. Джозеф подошёл ближе к стене и заметил небольшую дыру на уровне пояса. Кровь запульсировала в его висках, член быстро набух в предвкушении любопытного зрелища. Он встал на колени и припал к дыре одним глазом. Но из дыры на него смотрел внимательный зелёный глаз!

От неожиданности Джозеф отпрянул и упал на пол. Через секунду щёлкнул засов с той стороны, дверь со скрипом отворилась. На пороге стояла, как понял Джозеф, госпожа Сангре. Крепкие ноги она сильно свела вместе, округлив тем самым прекрасные бёдра. Лобок манил гладкостью. Стройный живот имел в центре аккуратный пупочек. Небольшая грудь была увенчана маленькими заострившимися сосками. Стройными руками госпожа упиралась в проём двери. Её шея без единой морщинки держала гордо поднятую голову. У неё были мягкие черты лица, зелёные глаза и тёмно-рыжие волосы.

Джозеф проследил её взгляд - она смотрела на его крепкий, вставший в полную мощь член, на котором от перевозбуждения даже проступила крупная жила. Он смутился, но госпожа Сангре жестом головы поманила его в свою часть бани. Джозеф встал и неуверенно проследовал за госпожой. В её парилке, вместо простой скамьи, была большая деревянная лежанка, укрытая несколькими белоснежными полотенцами. Здесь горело несколько ламп - Джозеф даже на секунду удивился, как он не заметил дыру между комнатами с самого начала, когда в части Сангре было светло почти как днём. Но долго подумать ему не удалось: Санге развернула его спиной к лежанке, мягким, но властным, движением усадила, а затем уложила на спину - в результате этого маневра член Джозефа уставился в потолок. Госпожа сладко прошептала:

-Боже мой, какая силища…

Она опустилась на колени в ногах Джозефа, стала ласкать руками его мускулистые бёдра. Что-то нежно коснулось яичек Джозефа - он поднял голову и увидел, как госпожа Сангре с томным выражением лица водит кончиком языка по его мошонке. Он почувствовал, как её губы смыкаются на головке его члена… И вдруг что-то пошло не так! Джозеф понял, что его член - его гордость длинной в два кулака - резко уменьшается в размере, теряет чувствительность! Он попытался поднять голову - теперь это удалось с большим трудом! Силы резко покинули его! Он увидел демонически сияющие зелёным глаза Сангре. В свете этих жутких глаз было видно, что чувства не лгали - его член быстро уменьшался в толщину и длину! Просто исчезал на глазах!

Но ещё больший испуг Джозеф испытал, когда рука Сангре сомкнулась у основания мошонки и стала тянуть… мягко сжимать и тянуть… Сангре встала с колен - на её лице сияла улыбка. В правой руке она держала яички Джозефа, но они продолжали всё чувствовать, словно всё ещё были частью его тела! Джозеф имел крепкие нервы, но у всего есть предел. Когда он не смог заорать, то потерял сознание.

Очнулся Джозеф от бивших в лицо солнечных лучей. Он протёр лицо руками и понял, что что-то не так. Он открыл глаза и посмотрел на свои руки. Это были руки девушки!!! Он сидел в столовой, на нём было чёрное платье горничной… и это платье покрывало тело молодой женщины! Джозеф схватил себя между ног, но не нашёл там любимого члена и дорогих яичек! Он посмотрел по сторонам - через стол в дорожном костюме сидел пожилой мужчина. Джозеф хотел заорать, но тот поднял руку, как бы останавливая крик:

-Тише-тише, парень! Крики бесполезны. Тебе повезло остаться живым. Обычно госпожа Сангре выпивает мужскую силу, а потом съедает яйца своих жертв. Но дому нужна горничная. Раз в тридцать лет в канун Хэллоуина она заманивает сюда мужчину, которого лишает мужской силы, а потом обращает в женщину. Если ты будешь достойно трудиться, то через тридцать лет она вернёт тебе яйца. Правда о члене забудь. Сегодня я вот покидаю этот дом, поскольку долг мой выплачен сполна.

Джозеф с удивлением посмотрел на незнакомца - тот улыбнулся белозубой улыбкой:

-Да. Я как бы Сара. Но сегодня госпожа Сангре вернула мне моё имя Сандро, яйца и одарила отличным здоровье за верную службу. Так что не скучай тут и не перечь. Помни: за хорошую работу через тридцать лет ждёт свобода, пусть и без члена. А вот за проступки…

Джозеф ощутил резкую боль, словно яички были всё ещё при нём, а в данный момент их проткнули здоровенной иглой! Он схватился за пустую промежность и по-девичьи завизжал!

Боль ушла так же внезапно, как появилась. Тяжело дыша, Джозеф взглянул на Сандро - у того было сочувствующее выражение лица.

-Да… Много раз мои яйца протыкали, сжимали, хлестали, пока я не научился поддежривать порядок в доме госпожи. Помни: её око следит за твоими действиями, словами и даже мыслями. Так что держись. Проводи меня.

Они вдвоём вышли на крыльцо. Джозефу было неловко идти в новом теле молодой девушки. Сандро тоже ковылял - за тридцать лет он отвык быть мужчиной. Он сел на коня Джозефа и на прощание сказал:

-Удачи тебе, парень… То есть теперь ты Джузи - привыкай. И да. Дорога на нужный тебе город во-о-о-н там… - он указал рукой направление, - надо было просто проехать мимо этой усадьбы, - с последними словами Сандро расхохотался и пришпорил коня…

Адрес записи