414
1
0
0
ДЕМБЕЛЬСКИЙ АККОРД
метки: пеленание
Авторы : rmichaellb78cocooner
ДЕМБЕЛЬСКИЙ АККОРД
Что такое дембельский аккорд? Это какая-нибудь работа, которая поручается военнослужащему срочнику к определенному сроку с обещанием дембеля в первую очередь. Вот за такую работу и взялся рядовой Вадим Бочаров и еще несколько дедушек. Необходимо было произвести ремонт в бытовой комнате в своей роте. Ремонт был сделан, а вот дембель пока обломился – не было Приказа Министра Обороны об увольнении в запас военнослужащих срочной службы. А где лучше уставшему деду провести оставшееся время вдали от устава, ротного налаженного распорядка и уже порядком доставшего старшины? Конечно же в санчасти. Именно так и решил поступить Вадим, тем более что начмед свой человек, и с ним всегда можно договориться.
В части, где служил рядовой Бочаров, санчасть была небольшая: всего две палаты, санузел, сушилка и процедурный кабинет – он же кабинет начмеда капитана Сорокиной. Телевизор в санчасти заменял небольшой аквариум, стоявший на столе в коридоре. Там же за столом больные принимали пищу, которую приносил им наряд по столовой. Обычно в санчасти проводили по нескольку дней легко больные срочники, в более тяжелых случаях их отправляли в гарнизонный госпиталь.
В тот мартовский вечер больных оказалось двое: рядовой Бочаров и младший сержант Владимир Муравьев. Оба они были из одной роты, и обоим им был поставлен диагноз ОРЗ. Муравьев только закончил учебку при части и был назначен командиром отделения над салагами осеннего призыва. Дедушек в роте он по неписанному правилу не трогал, на что они в свою очередь не замечали его. В общем, поддерживалась своеобразная, заведенная армейская субординация. Зато салаг младший сержант гонял по-черному, что в прочем тоже мало интересовало дедов.
Была пятница. Вадим в больничном синем халате, развалившись на кровати, читал какую-то любовную чушь. Через кровать от него лежал Владимир, время от времени позевывающий. Оба молчали, да и о чем может говорить дедушка с каким-то желторотиком, выпорхнувшим из учебки.
Надо представить удивление Вадима, когда он услышал почти что у себя над ухом голос Владимира.
-Слышь, боец, давай свет туши! Отбой! Хватит читать!
-Ты, сержант, ничего не перепутал? – не отрываясь от книги и даже не кинув взгляда в сторону Владимира, процедил Вадим.
-Так, рядовой, я что-то не понял! Думаешь, если скоро станешь дембелем, то на губу не попадешь?! Могу организовать! Чё, устав забыл? Напомнить? Встать!!! – наглым тоном проговорил Владимир, который, покусывая губы от бешенства, стоял около кровати Вадима в таком же, как у него синем халате.
Ох, как же не хотелось Вадиму вставать!!! А надо!!! Младший сержант требует!!!
Вадим закрыл книгу, положил ее на тумбочку и медленно встал перед сержантом. Они были примерно одного роста и одинакового телосложения. Владимир был даже чуть-чуть повыше. Оба белобрысые, они смотрели друг на друга: один с яростью, а другой с явным презрением.
-Ну, встал. Дальше чего, сержант? – вяло спросил Вадим.
-Отбой!!! – в какой-то непонятной ярости крикнул Владимир и схватил за воротник спокойного, как удав, Вадима.
-Ты, того, сержант! На дедушку не наезжай! Захотелось покомандовать, иди салагам подъем-отбой делать, понял! И ручонки не протягивай.
- Ах ты, сука, устав забыл ?!
-Дохловат ты, сержантик! В роте, может, я и не стал бы с тобой связываться, а в санчасти мы равны! Еще раз сказал: ручонку с воротника убрал. Плохо видно тебя в учебке учили, - все так же спокойно, но с каким-то дьявольским блеском в глазах сказал Вадим.
Красный от ярости Владимир потянул за воротник Вадима.
-Не забывай, что нас в санчасти двое. Сегодня пятница. Ни начмеда, ни медсестры до понедельника не будет. Поесть нам завтра утром из столовой принесут, в коридоре оставят. Ты же, сержантик, еще салага, сосунок по сути, хоть и с лычками на погонах. Сейчас запеленаю тебя в простыни, как и положено сосункам, чтобы не выпендривался и дедушек чтил! Тогда ты поймешь, что такое дед Советской Армии!
-Я салага?! Это я салага?! – Владимир в ярости саданул Вадима в скулу.
Вадим остался стоять на месте, только мотнув в сторону головой. Удар прошел по касательной.
-Ну, сержант! Пипец тебе! Получи! – Вадим резко саданул Владимира в живот, потом в скулу и еще в живот, - Еще? На! На! Чего согнулся?! Кишка тонка?!!
Не ожидавший такого поворота событий, Владимир согнулся в три погибели и повалился на кровать.
Не давая опомниться сержанту, Вадим схватил с соседней кровати полотенце и в два счета, скрутил сержанту руки за спиной.
-Давай руки, да не дергайся! – говорил все тем же спокойным тоном Вадим, затягивая тугой узел на запястьях сержанта, - Так, теперь не можешь ручонками сучить, горе младший командир?!
Владимир, ставший отходить от ударов Вадима, перевернулся на спину и попытался ударить его ногой.
-Ты, чего рядовой?! Теперь тебе губа! Нет, дисбат обеспечен! – заорал в ярости младший сержант.
-Тихо-тихо, сучонок! Ногами тоже не надо семенить! – Вадим схватил сержанта за ногу и, вывернув ее, заломил так, что тот взвыл от боли.
-Сука! Отпусти!!!
-Что больно ножке, малец?! – удерживая болевой захват, Вадим дотянулся до соседней кровати и взял полотенце, - Дай-ка я тебе, жеребчик, ноги свяжу.
Оказавшись связанным по рукам и ногам, Владимир повалился на пол и, извиваясь, пытался освободиться от пут.
-Рядовой, сука, развяжи!!! Теперь точно в дисбат пойдешь!!! – Владимир корчился в ногах Вадима.
-Не нравится?! Агу!!! Кому кричим? Дай-ка я тебе носок в рот засуну. Больно громко орешь, - стянув с ноги сержанта зеленый полушерстяной носок и скомкав его, Вадим запрокинул Владимиру голову и с силой всунул кляп в рот сержанта.
- Ну-ну, малыш! Тихо надо в палате лежать, дедушку не трогать! Дедушка читать хочет, а ты кричишь, - уже глумясь над поверженным противником, проговорил Вадим и даже нежно потрепал сержанта по щеке.
-М-м-ф! М-м-п! – сержант попытался вытолкнуть носок изо рта.
-Эй, не шали, - взяв третье полотенце, Вадим надежно завязал им рот Владимира, лишив последнего возможности выплюнуть кляп.
Оставив связанного по рукам и ногам сержанта, Вадим подошел к окнам и опустил светомаскировку. Теперь можно было не беспокоиться, что свет в санчасти заметят. Пока Владимир в бессильной злобе катался по полу между кроватями, Вадим взял книгу с тумбочки и, больше не глядя в сторону сержанта, продолжил чтение.
Прошло не менее получаса, прежде чем Вадим закрыл книгу и встал. Владимир, уже уставший извиваться и дергать ногами, лежал на полу и тяжело дышал.
-Я, кажется, обещал тебя спеленать? – обратился Вадим, к лежавшему Владимиру, - Сейчас организуем. Что тут у нас в палате?
Вадим огляделся. Палата была рассчитана на 8 человек, по четыре кровати с каждой стороны. Две кровати были заняты самим Бочаровым и младшим сержантом, остальные 6 кроватей были аккуратно по-армейски заправлены.
-Могу взять семь одеял и четырнадцать простыней, - констатировал Вадим результаты своего исследования, - Правда придется сделать небольшой беспорядок. Но в воскресенье вечером, ты мне, сержантик, все кровати застелешь, как миленький! Так, одеяла и простыни есть. Чем бы тебя зафиксировать в них? Жаль, что бинтов нет.
Вадим почесал затылок.
-О, придумал! В сушилке веревки натянуты. Штук двадцать! Позаимствую там.
А ты пока полежи, малыш, да не вздумай тут плакать! Дедушка твой сейчас придет, полежи минут пять!
-М-м-м-ф! – сержант, опять стал проявлять активность в своих попытках освобождения
Не обращая внимания на мычание сержанта, Вадим надел тапочки и вышел в коридор, прикрыв за собой дверь в палату. В коридоре тускло горела лампочка ночного освещения. Соседняя палата и процедурный кабинет были закрыты. Вадим подошел к внешней двери санчасти и закрыл ее на английский замок, чтобы никто не зашел в медпункт с улицы, а потом поспешил в сушилку. Минут пять солдату понадобилось, чтобы снять натянутые посреди сушилки веревки.
Владимир решил воспользоваться моментом и принялся лихорадочно освобождать свои руки. Получалось надо сказать не очень хорошо. Времени было мало, да и к тому же руки уже немного затекли. Тем не менее, сержант не прекращал попыток освободиться. Ему удалось упереть руки в край тумбочки, стоявшей у кровати. Теперь появилась возможность все-таки развязать путы.
Когда Вадим вернулся в палату, то Владимир сидел на краю кровати спиной к прикроватной тумбочке и ожесточенно тер связанными руками об ее край, пытаясь их развязать.
Вадим подошел к сержанту и, с силой потянув за шею, повалил лицом вниз на кровать.
-Пытаешься выпутаться, сержантик? Нет, так дело не пойдет! Дедушку огорчать не надо. Вот смотри, принес веревки, - Вадим бросил моток на кровать перед лицом сержанта.
-М-м-м-ф!!! – сержант замотал головой и жалобно замычал.
-Что? Не нравится? Я тебя предупреждал, что к дедушкам надо относиться вежливо! Вот теперь дедушка накажет, сержанта-салабона! Давай сначала ноги в лодыжках и около коленей свяжем, - Вадим развязал полотенце на ногах, вроде бы смирившегося сержанта, и взял в руки одну из веревок.
Смирение сержанта оказалось мнимым. Вадим не успел и глазом моргнуть, как Владимир вывернулся на кровати и, согнув ноги, с силой ударил Вадима в грудь. Вадим, не ожидавший такой развязки событий, как пробка отлетел к тумбочке и, упав, больно ударился головой об ее край.
-Ё-ё-ё! – к своей чести он сразу же вскочил на ноги, - Ты кого, сучонок, ногой ударил!!! Да тебя учить и учить!!!
Удары сыпались на связанного сержанта один за другим, правда, как не был зол Вадим, он не бил Владимира по лицу. Довершил всё сильный удар ногой в промежность уже и так достаточно потрепанному сержанту.
Сержант поджал ноги к животу и, скорчившись, стонал от боли. Вадим успокоился.
-Притих?! Если мало, то добавлю, - с этими словами Вадим развязал руки уже не пытавшего сопротивляться Владимира и перевернул его на спину. Владимир лежал молча, изредка открывал глаза и тяжело дышал. Бочаров взял веревку и, как опытный ковбой приторочил левую руку Владимира к его бедру. То же самое он сделал с правой рукой непокорного сержанта. Второй веревкой он связал его ноги в районе колен и лодыжек. Теперь можно было немного передохнуть. Вадим занялся тем, что стал снимать одеяла и простыни с пустующих кроватей. Стопка аккуратно сложенных одеял легла на одной стороне, а простыни были так же не менее аккуратно сложены на другой стороне кровати Вадима. Владимир, уже пришедший в себя, с трудом приподнялся и, как мог, удобней устроился на краю кровати. Сержант молча наблюдал за приготовлениями Вадима.
-Где же тебя пеленать? – задал риторический вопрос Вадим, глядя на узкие армейские кровати и проход между ними, - И положить неудобно, да и простыни маловаты. Ну ладно придется в проходе и стоя.
Вадим подошел к сержанту и сел напротив него на соседнюю кровать.
Владимир исподлобья смотрел на ненавистного ему рядового.
-Ну, что, младший командир, покомандовал? Теперь, как ты там орал: «Встать! Смирно!»
Вадим за шиворот с силой дернул сержанта, заставив того встать в проходе между кроватей.
-Давай, ковыляй в основной проход, - Вадим подтолкнул вперед связанного Владимира. Сержант, неумело перебирая связанными ногами, как пингвин, переместился в основной более широкий проход.
-Вот постой здесь смирно! – Вадим отвернулся от Владимира и пошел за простыней.
Вдруг что-то с силой хлопнулось об пол. Вадим резко обернулся. Оказалось, что это Владимир бухнулся на колени. Из глаз связанного сержанта, лились слезы, он плакал, как маленький ребенок, тихо поскуливая. Куда только делись вся его спесь и гордость!
-М-ф-ы-ы-ы-ы-ы, м-ф-ы-ы-ы-ы-ы-ы, - слышались жалобные звуки из под кляпа.
-Что? Хныкать не надо! – Вадиму почему-то даже стало жалко этого белобрысого парня, стоявшего на коленях и просившего о пощаде.
- Эй, сержант! Не надо унижаться. Уж умей с достоинством принять наказание, пусть даже и от рядового. Сам виноват, забыл, что солдат – дед, - сказал Вадим младшему сержанту, по щекам которого струились ручейками слезы. В тоне Вадима не было не капли злобы, а было даже какое-то сожаление, что вот, мол, оно как вышло.
Вадим подошел к Владимиру и помог ему подняться. То уже перестал плакать, справившись с минутной слабостью.
-Не ссы, сержант, о том, что здесь произошло, никто не узнает! А наказать тебя надо! – уже почти примирительным тоном сказал шмыгающему носом Владимиру Бочаров.
-Понял свою вину?
Сержант кивнул головой.
-Ладно, стой смирно. Буду наматывать простыни.
Владимира одолевали смешанные чувства. Боль, досада и обида на самого себя, за то, что не сумел справиться с Вадимом, перемешивались с каким-то странным чувством, зародившимся где-то в глубине сознания, когда он услышал, что его будут пеленать.Объяснить, почему это его так задело, он не мог, но, казалось, небольшая часть его хотела этого, и потому было чуть легче сносить усмешки деда на этот счет.
Вадим взял простынь и, закинув ее за плечи сержанта, обмотал ею его торс. Получилось неумело и не сильно. Пришлось перематывать. Второй раз простынь легла более плотно. Поняв, как лучше мотать простыни, Вадим одна за другой стал наматывать их на застывшего по стойке «Смирно» Владимира. Вскоре семь простыней, которые использовал Вадим, легли на тело сержанта, превратив его в белый кокон. На белоснежном коконе, кое-где проступали черные штампы армейских печатей. Да-да, в армии все подлежит учету, даже простыни.
Когда первая простыня, со второго раза, плотно обхватила грудь Владимира, он ощутил легкое возбуждение. Молодой человек поневоле сосредоточился на этом процессе и сам не заметил, того, как его член стал набирать силу.
Когда тугие витки охватили пах сержанта, он почувствовал, что упругий член пытается пробиться сквозь плотный слой простыней.
Вадим, даже устал оборачивать в белые пелены злополучного сержанта. Немного постояв и осмотрев свое творение, Вадим несколькими веревками обмотал все тело Владимира, закрепив простыни от сползания.
Потом он занялся кляпом. Вадим развязал полотенце, удерживающее носок во рту Владимира и вынул его. Владимир с облегчением вздохнул.
-Слышь, Вадим, развяжи! Ну, черт попутал, понял я свою ошибку. Теперь до конца службы запомню, что дед выше любого сержанта.
-Ого, да ты еще и мое имя вспомнил, сержант?! А вот тебя-то я по имени и не знаю, да и не интересно.
-Владимир меня зовут.
-Ну, что ж Владимир, так Владимир. Так вот, слушай сюда, Володя! Я тебе до этого все объяснил?
-Объяснил!
-Вот и получай, что заслужил.
Стянув со стоящего сержанта второй носок, Вадим вложил в него тот носок, что вытащил изо рта сержанта, и уплотнил конструкцию кляпа.
Через минуту кляп, но уже более прочный, занял прежнее место во рту Владимира. Как и до этого его зафиксировало полотенце, завязанное на затылке жертвы.
-Так, теперь надо тебе пару простыней на голову намотать.
-М-м-ф! м-м-ф! – замычал Владимир и замотал головой.
-Не бойся, лицо оставлю открытым, - Вадим понял опасения сержанта.
Взяв одну простынь, Бочаров накинул ее на голову сержанту и закрепил наподобие платка. Вторая простынь аналогично обвила голову Владимира. Теперь из белых пелен были видны только серые глаза и курносый нос. Три простыни снова обмотали тело сержанта. Осталось еще две простыни на ступни жертвы.
-Надо ноги домотать, придется тебе прилечь, - сказал Вадим и, подтащив белый сверток с Владимиром к ближайшей кровати, повалил сержанта на нее спиной.
Поправляя задравшуюся простынь на животе сержанта, Вадим обнаружил, что член сержанта возбужден и пульсирует. Это чувствовалось даже через несколько простыней. Вадим с удивлением присвистнул.
-Так, да тебе смотрю нравится, что я тебя спеленал! Ты чего, сержант, серьезно? Головой кивни, если нравится.
Владимир захлопал глазами и кивнул!
-Точно, серьезно. А знаешь, мне тоже нравится. Если уж мы теперь с тобой делаем одно дело: пеленаем тебя, то помогай мне. Ноги приподними.
Владимир, как мог приподнял ноги над кроватью.
-Так. Пелёночку сюда, туда. Все! Закончились пеленки. Давай приподниму, постой смирно. Веревками тебя зафиксирую.
Владимир теперь снова, как античная гипсовая статуя с отбитыми руками, стоял посреди прохода, а Вадим наматывал вокруг его тела веревки, закрепляя простыни.
-Так теперь надо одеяла. Семь одеял конечно много, ограничимся четырьмя, - Вадим оглядел распухший от четырнадцати пеленок кокон, внутри которого находился сержант.
В ход пошли синие армейские шерстяные одеяла. Одно одеяло, как платок, закутало голову сержанта, закрыв часть спины, шею и грудь. Два одеяла запеленали торс и верхнюю часть ног Владимира. Чтобы запеленать нижнюю часть ног четвертым одеялом, Владимира снова пришлось положить на кровать. Закончив с ногами, Вадим осмотрел свою работу.
На кровати лежал пухлый синий неподвижный кокон, моргающий глазами и изредка все еще пошмыгивающий носом.
-Давай все веревкой!
Кокон вновь принял вертикальное положение в проходе и был тщательно, начиная с шеи и заканчивая лодыжками ног, обмотан остатками веревки.
-Шик!!! – Вадим похлопал по плечу Владимира.
-М-м-ф! – что-то промычал сержант.
-Давай уложу на койку, - Вадим положил синий кокон на плечо и оттащил к кровати, на которой еще час назад должен был спать сержант.
Уложив сержанта на подушку, Вадим подошел к выключателю.
-Спокойной ночи, Володя!
Свет погас.
-М-м-м-ф! – Вадим услышал мычание сержанта в темноте.
Пройдя по темному проходу между кроватями к окну, Бочаров поднял светомаскировку. Палата озарилась тусклым светом от уличного фонаря.
Вадим вернулся к своей кровати и юркнул по одеяло. Под ним жалобно скрипнула панцирная сетка. Как бы отвечая ей, с другой кровати из проступающего во мраке лежащего кокона послышалось слабое мычание.
-М-м-ф. М-м-ф.
-Спи-спи, сержант! – ответил кокону Вадим, повернулся к нему спиной и через минуту забылся сном праведника...
Владимир не спал. Кляп мешал дышать полной грудью. Челюсть с непривычки затекла. Повернуться внутри кокона было невозможно. Руки и ноги, скованные плотными витками простыней, немного затекли. Было жарко. Сержант ощущал, как тело прилипло к больничному халату. Однако Владимир чувствовал какое-то умиротворение внутри кокона, казалось, такое положение навевало ему мысли о чем-то смутном и далеком, но при этом приятном, что он никак не может вспомнить. Словно его прошлая жизнь стучалась к нему теперь, когда он был отрезан от этой, настоящей жизни. Сержант лежал и беспомощно пялился в потолок, на котором отражалась тень ветки дерева, колышущейся под небольшим ветерком. Однако перед утром сон сморил его.
* * *
-Ребята! Подъем! Просыпайтесь, сони! Вы все-таки в армии, а не на курорте, - услышал Вадим знакомый голос начмеда капитана Светланы Сорокиной, доносившийся из коридора санчасти.
Вадим перевернулся на спину и потянулся. «Какого черта ей не сидится дома в субботу?», - подумал он, потянувшись и зевнув. И тут его прошибло холодным потом! Он резко, как пружина подпрыгнул с постели! Владимир в своем синем коконе спокойно лежал на кровати, но тоже не спал, о чем он сообщил тихим мычанием.
-М-м-мф!
-Молчи, если она сюда зайдет и все увидит, то нам хана! – шикнул на сержанта Вадим и, решив опередить начмеда, шагнул к двери и взялся за ручку.
Однако уже было поздно.
-Просыпайтесь, мальчики! – сказала Светлана, открывая дверь в палату. На рукаве ее сюртука красовалась повязка «Дежурный по части». «Так вот почему она сегодня на службе. Ну, Вадик, пипец всему!» - такие мысли промелькнули в голове Бочарова, когда он увидел улыбающееся лицо Светочки, как все в части любовно называли Сорокину.
Светочка зашла в палату, и на несколько секунд воцарилось гнетущее молчание. Вадим видел, как преображается миловидное лицо начмеда, обрамленное золотистыми локонами: веселая улыбка мгновенно сошла с алых губ, брови от удивления поползли вверх. После минутного замешательства Светлана сурово взглянула на Вадима, тот не выдержав взгляда, принялся разглядывать дощатый пол палаты.
- Рядовой, Бочаров!!! – строгим тоном обратилась к Вадиму Сорокина, - Это что за безобразия Вы позволяете себе в санчасти?! На гауптвахте давно не сидели?!
Сорокина все еще стояла в дверях, так как проход ей загораживал Вадим.
-Товарищ капитан, я сейчас Вам все объясню!
-Объяснять будете комбату, я в понедельник ему доложу о Вашем непристойном поведении! А сейчас вы отправитесь в роту! Я Вас выписываю! И не забудьте развязать младшего сержанта Муравьева! Совсем от рук отбились!! Дисбат по вам плачет, а не увольнение!!! – уже не говорила, а кричала Сорокина.
-Товарищ капитан, разрешите объяснить! Вы все не так поняли…
-Не так?! Да что тут понимать, развели тут дедовщину!!!
-Товарищ капитан, вчера вечером у младшего сержанта сильно поднялась температура, был озноб. Он выпил аспирин и попросил его потеплее укутать, чтобы пропотеть! Вот и все! – выпалил Вадим, только что выдуманную версию происшедшего.
-Температура говорите, рядовой Бочаров? – скривив губы в недоверчивой ухмылке, спросила Сорокина уже более спокойным тоном, оставшись стоять в дверях, - А мне сообщить нельзя было?
-Виноват, товарищ капитан, я не знал, что Вы дежурите по части, думал, что только в понедельник придете. А температура сильная была, надо было что-то делать, - все еще закрывая проход, говорил Вадим.
-Младший сержант Муравьев! Рядовой Бочаров правду говорит?!
-Угу! – донеслось из кокона сдавленное подтверждение правоты слов Вадима.
-Ну и как?! Вам лучше, товарищ младший сержант?! - с издевкой в голосе продолжила Сорокина со своего места.
-Угу!! – вновь кокон издал утвердительные звуки.
-Немногословно.., - капитан перевела холодный взгляд на рядового Бочарова, - Так, чтобы через полчаса здесь был полнейший порядок!!! Я сейчас зайду во вторую роту, а через полчаса жду Вас обоих в своем кабинете!!!
Сорокина закрыла дверь палаты, и Вадим услышал, как через несколько секунд хлопнула входная дверь санчасти.
Вадим кинулся развязывать младшего сержанта. Не церемонясь с синим коконом, рядовой Бочаров крутил и переворачивал его на кровати, освобождая от веревок, одеял и простыней. Вскоре взмокший Владимир сидел на кровати, вытирая лицо полотенцем и щупая рукой затекшую от кляпа челюсть.
-Чего расселся, сержант? Давай-давай, застилай все быстрее! А я пойду веревки повешу, - Вадим схватил ворох веревок и направился к двери.
Когда, закрепив веревки в сушилке, Вадим вернулся в палату, то половина кроватей уже была застелена.
-Давай помогу! – Вадим схватил простынь и стал умело застилать койку, - Кстати, спасибо тебе, сержант, что не сдал! Держи пять! Без обид?
-Без обид!
Через пять минут ничего в палате не напоминало о событиях вчерашнего вечера, разве только несколько красных полос, оставленных веревками на теле Владимира, да покраснение в области рта от кляпа и полотенца.
Хлопнула входная дверь, и парни услышали, как в кабинет начмеда кто-то зашел.
-Вернулась, пошли, - обратился к сержанту Вадим, - Давай я первый, постараюсь разрулить ситуацию.
Парни вышли в коридор. Вадим постучал в дверь.
-Войдите, - донесся до него недовольный звонкий женский голос.
Вадим вошел и закрыл за собой дверь кабинета.
-Товарищ капитан, рядовой Бочаров по Вашему приказанию прибыл! – Вадим в синем халате вытянулся перед столом, за которым сидела Сорокина и что-то писала.
Девушка перестала писать и посмотрела на Вадима.
-Все убрали? – громко спросила она.
-Так точно!
-Вы думаете, рядовой, что я Вам поверила?
-Никак нет!
Сорокина поднялась и подошла к Вадиму. Он смотрел ей в глаза с усмешкой. Девушка покраснела, и уже почти шепотом в волнении стала ему выговаривать:
- Вадик, ну что за безрассудство? Ты зачем его связал?
- Светик, а зачем ты связывала меня.
Девушка вспыхнула.
- Да, но у нас с тобой… Неужели ты из этих?! – девушка почти с ужасом посмотрела на Вадима.
- Скажешь тоже, - Вадик привлек Светочку к себе, - Ничего я ему не сделал. И он, и я вполне нормальные парни. Просто надо было наказать сержанта, чтобы не бурел. Он, кстати, не в претензиях!
- Не в претензиях, - девушка провела рукой по щеке Вадима и зашептала, - Мальчишка ты еще! А вдруг кто узнает, начнут копать, могут выплыть и наши отношения. Мигом поднимут все дела, увидят, что последние полгода ты часто в санчасти лежал. А уж если узнают об наших увлечениях! Ты же меня под трибунал подводишь.
-Не узнают. Ты думаешь, он о своем позоре побежит рассказывать на каждом углу? Ты бы посмотрела, каким павлином он ходит в роте! И тут такое. Молчать будет, как миленький…
Вадим потянулся к таким манящим губам девушки. Она ответила, но через несколько секунд, спохватившись, отстранила его от себя и вернулась на свое место.
-Рядовой Бочаров, я вас выписываю! – нарочито громко сказала она.
-Есть, товарищ капитан!
-Вот вам строевая записка, одевайтесь и можете отправляться в роту. Но учтите, если я замечу за вами подобные штучки, то ваша демобилизация будет под большим вопросом!
-Так точно!
-Идите!
-Есть!
Вадим покинул кабинет и рукой подал младшему сержанту знак, что его ждут.
-Не ссы, все будет хорошо!
Владимир вошел в кабинет, и Вадик услышал, как тот докладывает капитану о своем прибытии.
Не став слушать, что произойдет в кабинете, Вадик пошел в палату. Достав из шкафа военную форму, он через две минуты уже был в полном обмундировании.
Когда младший сержант зашел в палату, Вадик надевал шинель.
-Ну, что? – спросил он у раскрасневшегося Владимира.
-Оставляет до понедельника. Еще хрипы в легких, - немного замявшись, ответил младший сержант.
-Я же говорил, сержант, что все будет хорошо. Будь здоров, - и Вадик отправился в роту.
В понедельник в роте появился и Владимир. Его отношения с Вадимом после происшествия никак не изменились. Сержант так же воспитывал салаг, а деду Бочарову это было уже глубоко до лампочки. Между собой они не пересекались. Парни не разу не разговаривали, только когда их взгляды пересекались, Владимир первый отводил глаза в сторону, а Вадик чуть заметно кривил губы.
* * *
Наконец долгожданный Приказ Министра Обороны об увольнении в запас! Его ждут все. Салаги станут черпаками, черпаки - дедушками, деды - дембелями!
Всем хорошо, только не Вадиму. Если уж не везет, то не везет! Те, кто с рядовым Бочаровым делали дембельский аккорд, через неделю были уволены. Один только Бочаров ходил хмурый. Командир взвода припомнил ему какой-то проступок и не подал в список на первоочередное увольнение. Старшина, обещавший ранний дембель, был бессилен и только развел руками.
«Ну и фиг с этим увольнением! Днем раньше, днем позже. Ну, максимум через два месяца я все равно дембельнусь!» - успокаивал себя Вадим, треская тушенку вечерами после отбоя в каптерке в компании некоторых дедов и дембелей. В это время даже сержанты младших призывов не смеют входить в каптерку, только дежурный по роте или дневальный могут нарушить покой компании.
В дверь каптерки постучали.
-Открыто!
В щель просунулась голова дневального.
-Товарищ рядовой, - глядя на Вадима, говорил дневальный, - Вас вызывает в штаб дежурный по части.
-Свободен!
Дверь каптерки закрылась.
-Что там у тебя опять? – спросил Вадика такой же, как он, разгильдяй ефрейтор Епифанцев.
-Пойду узнаю, - Вадик пожал плечами и , нехотя встав, вышел из каптерки.
Вадик прекрасно знал, что сегодня дежурит начмед капитан Сорокина. После инцидента с младшим сержантом Муравьевым, Вадим в санчасть не заходил и Светланы не видел. Не успел Вадим выйти из роты, как почувствовал еле уловимый аромат духов Светланы. Он огляделся. Было темно, но еле заметное движение в районе курилки говорило о том, что она здесь.
Вадим подошел ближе. Теплые женские руки обвили его шею.
-Как же я соскучилась, Вадик! Неужели скоро мы расстанемся навсегда?
Он ничего не ответил, но повернулся к девушке и впился поцелуем в ее губы. Минут пять они просто целовались. Потом Светлана отстранилась.
-Мне надо караулы идти проверять. Приходи послезавтра в санчасть…
Девушка растворилась в ночном сумраке.
* * *
Вадим снова «заболел». Светочка опять положила его в санчасть. В санчасти он лежал один, и уже ничто не мешало начмеду «лечить» простудившегося дембеля. В первую же ночь, опустив светомаскировку, они страстно предавались плотским утехам, зная, что скоро уже не увидят друг друга.
Когда все закончилось, и выброс сексуальной энергии сразил любовников, они просто лежали, наслаждаясь ощущением близости разгоряченных тел.
-Вадик, - Светочка ласкала рукой вихор солдата, - если бы ты знал, как мне хочется ребеночка.
Бочаров ничего не ответил. Сорокина уже до этого несколько раз намекала ему на женитьбу, но парень еще не готов был к серьезным отношениям. Он любил Свету, но женитьба его страшила.
Поняв, что не добьется от Вадика предложения, Света вздохнула. Немного помолчав, она поцеловала его в губы и встала с кровати.
-Лежи, малыш, сейчас мама тебя спеленает…
-Свет, может не сегодня?
-А когда? Завтра у нас уже может не быть, тебя в любой момент могут демобилизовать… Лежи, я сейчас.
Девушка встала и, накинув шелковый халатик, вышла из палаты. Вадим слышал, как открылась дверь процедурного кабинета. Вскоре девушка появилась с чемоданчиком и кипой простыней на рукаве. Простыни были длинные и широкие, не в пример односпальным солдатским. В чемоданчике оказалось несколько мотков синих атласных лент.
Сдвинув две кровати, Светлана стала расстилать на них простыни в определенном порядке.
-Пойдем, - девушка нагнулась над лежащим Вадимом и увлекла его с кровати, -Ложись.
Абсолютно голый Вадим устроился на белых простынях, пахнущих лавандой.
Уверенными движениями Светлана пеленала его. Сначала тело и ноги без рук. Потом простыни мягко и прочно притянули руки Вадима вдоль туловища, сковав их. Одной из простыней девушка запеленала присмиревшего солдата с головой. Вадим получал наслаждение. Из пеленок на девушку смотрело почти детское лицо с легким пушком над губой. Света не удержалась и поцеловала парня в губы. Еще несколькими простынями девушка вновь спеленала Вадиму туловище и ноги.
Покончив с простынями, девушка взяла синие ленточки и красиво крест-накрест перевязала ими получившийся тугой сверток. Бант украсил белый кокон в районе живота Вадима.
-Сейчас будешь спать, мой мальчик, - Светочка наклонилась над беспомощным солдатом и поцеловала его в лоб.
Он ощутил манящий запах знакомого тела.
-Сейчас, - девушка прилегла рядом с Вадимом и, скинув халатик, коснулась набухшим соском своей груди его губ.
Вадик прильнул к ней, как к спасительному источнику с живой водой.
Он ласкал губами ее упругий сосок, немного покусывая его. Непередаваемое блаженство охватило его, словно он кончил во второй раз. Через некоторое время «младенец» сладко спал в объятиях своей любимой женщины.
Светлана нежно поглаживала туго спеленатую грудь Вадима. Он крепко спал в ее объятьях. Ее единственный, такой сильный и такой беспомощный во всем мире.
* * *
Как и говорила Светлана, это ночь оказалась последней ночью в их жизни.
На следующий день в санчасть прибежал дневальный из роты с известием, что рядового Бочарова демобилизуют.
День выдался сумбурным. Подготовка парадной формы. Построение. Осмотр демобилизуемых командиром батальона…
Уже перед самым вечером Вадим вспомнил, что как следует и не простился со Светланой. До отправления машины с дембелями на вокзал оставалось еще полчаса и, бросив все дела Вадим кинулся в медпункт. Огонек в процедурном кабинете говорил о том, что Сорокина еще была на службе. Дверь санчасти оказалась закрытой, но Вадик нащупал в кармане ключ и открыл им замок.
Распахнув дверь, Вадим забежал в санчасть. Из палаты, в которой он только вчера лежал, доносились какие-то звуки.
-Света! –Вадик открыл дверь и остолбенел. На кровати лежал белоснежный сверток, перевязанный синими атласными лентами, а рядом с ним в одном халате стояла его Светлана и нежно что-то говорила.
Перед глазами Вадима поплыли круги. Не хватало воздуха. Вадик рванул воротник парадной рубашки. Света обернулась на шум, и тут Вадим увидел лицо того, кого так бережно и красиво спеленала девушка. Это был улыбающийся младший сержант Муравьев. Стиснув кулаки, Вадим просто выбежал из санчасти.
-Вадим, Вадик! – он слышал ее надрывающийся голос, но не обернулся.
Через час Вадима уносил скорый поезд в новую жизнь, где уже не было место Светлане.
* * *
Прошло полтора года. В скученном потоке людей на эскалаторе станции Курская Московского метрополитена, парень в парадной военной форме с лычками старшего сержанта, положил руку на плечо впереди стоящего молодого человека.
-Вадим?!
Молодой человек обернулся. Это действительно был Вадим. Перед ним несколькими ступеньками выше стоял Владимир Муравьев.
-Не узнаешь, - сержант радостно улыбался, протягивая руку, в другой он держал увесистую сумку.
-Узнаю, - Вадим крепко пожал руку Владимиру.
-Вот дембельнулся.
-Поздравляю. Куда сейчас?
-Домой! Вот еду с будущей женой на Казанский вокзал.
Только тут Вадим заметил за широкой спиной Владимира миловидную женщину, и сердце его сжалось от боли. Это была Светлана. В бездонно синих глазах девушки блеснули знакомее искорки и тут же погасли. Сердце Вадима сжалось, как тогда в санчасти.
-Это моя невеста, Светлана Сергеевна! Неужели не помнишь? Она у нас в части начмедом служит.
Вадим с трудом сдержал себя и, пожав плечами, сказал:
-Что-то такое смутное припоминаю…
Света прикусила губу, но промолчала.
Электрички одновременно подошли к обеим сторонам платформы.
-Ну, ладно, Володька, желаю счастья! Вам туда, - показал Вадим на противоположную сторону, - Прощайте!
Парни крепко пожали друг другу руки.
Двери вагона закрылись за Вадимом, перед ним мелькали в окнах огоньки подземки, но он их не видел. Перед глазами стояли синие и такие манящие глаза Светланы.
КОНЕЦ
Читать все комментарии (1)